Бесы

[662] По указанию М. С. Альтмана (Альтман. С. 194), толчком к созданию этого эпизода, по- видимому, послужили публикации столичных газет и журналов, описывавших так называе­мое «Харьковское побоище» (название заметки в № 16 «Искры» за 1872 г.). В дневнике А. В. Никитенко под датой 23 апреля 1872 г. сделана запись (со ссылкой на № 110 «С.-Петер­бургских ведомостей»): «Печальное происшествие в Харькове <.> бунт против полиции народа, который излил на нее страшную злобу. Поводом была глупейшая выходка частного пристава, который вздумал столпившуюся на праздничном увеселении толпу разгонять во­дою из пожарных труб, причем трубы эти раздавили несколько человек. Народная ярость раз­разилась ураганом, против которого оказалась бессильною администрация, вместе с губерна­тором во главе ее. Это было настоящее восстание народа против полицейских порядков. <.> Причин этого грустного факта, впрочем, не следует искать в частной или минутной ошибке какого-нибудь полицейского агента; вероятно, в нем выразилось то, что накипело в народе в продолжение долгого времени против административного произвола и беззаконий» (Ники­тенко. Т. 3. С. 237). См. об этом событии также в № 111 «С.-Петербургских ведомостей» и в № 99 «Московских ведомостей». На фоне реальных харьковских событий оговорка хрони­кера в «Бесах» о том, что сообщение о «пожарных бочках с водой» — это «вздор», по недо­разумению перешедший «в корреспонденции столичных газет», воспринимается как впол­не прозрачная ирония.

[663] Выражение «потрясение основ» восходит к выступлениям редактора газеты «Москов­ские ведомости» М. Н. Каткова в связи с Польским восстанием 1863 г. и покушением Д. В. Каракозова на императора Александра II 4 апреля 1866 г. Ср., например: Герцен «способст­вовал <.> к подрыву в русском обществе тех основ, на которых держится и развивается ци­вилизация» (Московские ведомости. 1864. 5 сент. № 195). Сходные выражения употребля­лись Катковым и в связи с нечаевским делом; ср.: «Вожди этой великой революционной пар­тии, осетившей всю Россию, имеют притон свой в Швейцарии. <.> Отсюда раздаются те мощные голоса, которые потрясают в основаниях величайшую империю в мире, всегда ка-

[664] То есть в психиатрическую лечебницу. Возможно, имеется в виду знаменитая, сущест­вующая и по сей день психиатрическая клиника «Кильхберг», расположенная в предместье Цюриха, в ста метрах над Цюрихским озером. Она была основана в 1867 г., именно тогда, когда Достоевский жил в Швейцарии и мог читать или слышать об этой клинике.

чен в Алексеевском равелине (в камере № 9) в течение восьми месяцев, с 24 апреля по 24 де­кабря 1849 г.

[666] Александровский парк — один из первых публичных парков Петербурга. Разбит в сере­дине 1840-х гг. неподалеку от Петропавловской крепости, назван в честь императора Алек­сандра I. Первые народные гулянья в Александровском парке прошли в Александров день 30 августа 1845 г.

[667] См. примечание А. Г. Достоевской: «Привычка Феодора Михайловича. Но он читал только в важных случаях своей жизни и для этого открывал Еванг<ел>ие, всегда бывшее у него на столе. Просил меня открыть и прочесть и в день его кончины» (Примечания До­стоевской. С. 104). Однако, судя по воспоминаниям жены писателя, Достоевский, гадая по Священному Писанию, «открывал наудачу <.> Евангелие и прочитывал то, что стояло на первой странице (левой от читавшего)» (Достоевская. Воспоминания. С. 427). Об этом же свидетельствует и памятная карандашная запись жены писателя на 6-й (левой) странице так называемого «каторжного» Евангелия писателя: «Открыты мною (строки из главы III еван­гелиста Матфея. — Б. Т.) и прочтены по просьбе Федора Михайловича в день его смерти, в 3 часа» (Евангелие Достоевского. С. 26, факсимильное воспроизведение).

[668] Это изречение заимствовано из философского романа Вольтера «Кандид, или Опти­мизм» («Candide, ou l'Optimisme», 1759), в котором, однако, оно не присутствует как цель­ное высказывание. В 1-й главе доктор Панглос, преподаватель метафизико-теолого-космоло- гонигологии, утверждает, что все целесообразно «в лучшем из возможных миров» («dans le meilleur des mondes possibles») и что те, кто утверждает, что всё хорошо, говорят глупость, — нужно говорить, что «всё к лучшему» («tout est au mieux»). В дальнейшем повествовании эти формулировки варьируются неоднократно. В «Кандиде» Вольтер осмеивает теорию не­мецкого философа Г. В. Лейбница о «предустановленной гармонии»; приведенные высказы­вания доктора Панглоса пародируют утверждение Лейбница, высказанное им в «Теодицее» (1710): «Бог не создал бы мира, если бы он не был лучшим из всех возможных». Судя по оформлению записи, прочитанной Лембке, можно заключить, что он читал не оригинальный текст «Кандида», а сборник афоризмов, в котором текст Вольтера был напечатан в трансфор­мированном виде.

[669] «Всё к лучшему в этом лучшем из возможных миров». Вольтер, «Кандид» (фр.).