Бесы

[778] Здесь — над самим Богом-Творцом. В Священном Писании выражение «перст Бо­жий» употребляется преимущественно в значении действенного проявления воли Творца в земном бытии (см.: Пс. 8: 4; Исх. 31: 18), в том числе осуществляемого в форме знамений и чудес (Исх. 8: 19). В синоптических Евангелиях употребление Христом слов «перст Божий» оказывается синонимичным словам «Дух Божий». Ср. в параллельных местах: «Если же Я перстом Божиим изгоняю бесов, то конечно достигло до вас Царствие Божие» // «Если же Я Духом Божиим изгоняю бесов, то конечно достигло до вас Царствие Божие» (Лк. 11: 20; Мф. 12: 28).

[779] То есть оскорбил — словом или действием. Выражение из Сибирской тетради Досто­евского (см. запись № 243: «Он меня дерзнул»). Впервые употреблено в «Записках из Мер­твого Дома» (Т. 4. С. 113); после «Бесов» фигурирует в черновом наброске к «Дневнику писателя» 1873 г. («Полписьма одного лица» — Т. 21. С. 300) и «Братьях Карамазовых» (Т. 14. С. 129).

[780] Экспатрироваться, экспатриироваться (от фр. expatrier) — эмигрировать. Экспатри­ация — «выход навсегда, выселенье, переселенье из отчизны на чужбину» (Даль. Словарь.

Т. 4. С. 663).

[781] Подобные ассоциации, по образцу швейной мастерской Веры Павловны, начали от­крываться сначала в столицах, а затем и в других городах России после публикации в 1863 г. в журнале «Современник» (№ 3-5) романа Н. Г. Чернышевского «Что делать?». Так, на­пример, в записке III Отделения от 1 декабря 1864 г. сообщалось о существовании в Петер­бурге двух женских переплетных мастерских, одну из которых содержала В. И. Печаткина, а другую — В. А. Иностранцева. О последней, «молодой и красивой особе», проникну­той идеей «женского труда», В. В. Стасов писал, что она «устроила переплетную артель и стояла довольно долго в ее главе, бодро, умело, энергично» (Стасов В. В. Воспоминания о моей сестре // Книжки недели. 1896. С. 497).

[782] 1793-й год — время кульминации Французской буржуазной революции (казнь короля Людовика XV, установление якобинской диктатуры, начало «эпохи Террора» и т. п.). Досто­евский не однажды противопоставлял русский народ «парижской черни девяносто третьего года» (Т. 21. С. 9), точнее, не однажды критически отзывался об отечественных радикалах «прежнего доброго старого времени», которые склонны были (только в обратном смысле) к такому противопоставлению: «Рабство, без сомнения, ужасное зло, — соглашались они ин­тимно между собой, — но если уже всё взять, то наш народ — разве это народ? Ну, похож он на парижский народ девяносто третьего года? Да он уж свыкся с рабством, его лицо, его фигу­ра уже изображает собою раба.» (Т. 26. С. 159).

[783] См. комментарий к этому месту А. Г. Достоевской: «Ощущения, испытанные Феодором Михайловичем, о которых он говорил мне и друзьям» (Примечания Достоевской. С. 104); ср. также свидетельство Н. Н. Страхова: «Много раз мне рассказывал Федор Михайлович, что перед припадком у него бывают минуты восторженного состояния. „На несколько мгнове­ний, — говорил он, — я испытываю такое счастие, которое невозможно в обыкновенном со­стоянии и о котором не имеют понятия другие люди. Я чувствую полную гармонию в себе и во всем мире, и это чувство так сильно и сладко, что за несколько секунд такого блаженства мож­но отдать десять лет жизни, пожалуй, всю жизнь"» (Достоевский в воспоминаниях. Т. 1. С. 412).

[784] В ветхозаветном повествовании речевая формула «И сказал Бог.» маркирует началь­ный момент акта творения («И сказал Бог: да будет свет.» и т. д.); конец же каждого дня создания, начиная с третьего (создание суши, названной «землею»), сопровождается другой формулой: «И увидел Бог, что это хорошо» (Быт. 1: 10, 18, 21, 25). Завершение акта тво­рения в целом подытожено словами: «И увидел Бог всё, что Он создал, и вот, хорошо весь­ма» (Быт. 1: 31). Слово «правда» в рассказе о сотворении мира в Священном Писании не употребляется. В «Бесах» слова Творца в изложении Кириллова: «Да, это правда, это хоро­шо» — контрапунктически соотнесены с утверждением капитана Лебядкина, в «космогони­ческой фантазии» которого «с самого первого дня миросоздания <.> вся природа ежеми­нутно кричит своему Творцу: „почему?"» (с. 247).

[785] Кириллов имеет в виду следующие слова Христа: «Ибо в воскресении ни женятся, ни за­муж не выходят; но живут, как Ангелы Божии на небеси» (Мф. 22: 30). Над этим же евангель­ским местом, процитировав его по-славянски («Не женятся и не посягают, а живут как анге­лы Божии»), сам Достоевский размышляет в знаменитой записи, сделанной 16 апреля 1864 г. у гроба первой жены («Маша лежит на столе. Увижусь ли с Машей?..») (см.: Т. 20. С. 173-175). К мысли о том, что в повоскресном пакибытии «наступит бессмертие, прекратится брак и ро­ждение детей» (Т. 30, кн. 1. С. 14), писатель вновь возвращается в письме Н. П. Петерсону от 24 марта 1878 г., в котором излагает свои беседы об этом вопросе с философом Вл. Соловьевым.