Без приглашения

А. БУЛАТОВА,

Яков ВИНСКИЙ

«ПОЩЕЧИНА»

Киноповесть по роману

Магомед-Расула

«Жизнь не ждет»

Вот это да! Сколько приятных новостей сразу! Думал, что курьерша принесла подстрочник моей скромной повести, вдруг, смотри пожалуйста, два литератора взялись экранизировать роман. И не чей-нибудь, а мой.

Еще интереснее, что соавторы успели рассориться. Зачем бы ей скрываться, просить меня почитать? Что-то нечистое. Кто кого обманывает?

На второй странице список действующих лиц:

«Айгима Бейбулатова, учительница, 22 года.

Хасбулат Ахмедов, кандидат педагогических наук, 32 года.

Хасан, знаменитый сапожник, 27 лет…»

Заметьте — сапожник фамилии не имеет. Пусть он знаменитый — хватит с него и Хасана.

Было в списке еще пять или шесть имен — ни одного похожего на персонажей моей повести. Зачем авторы ссылаются на меня?

Перечитал и не мог не обратить внимания: первой значится Айгима Бейбулатова. Авторша Амина, героиня — Айгима; авторша Булатова, героиня — Бейбулатова. Занятное совпадение!

Ну, я злился, кипел, как масло на огне, брызгался во все стороны. И кровать мне была как сковорода. «Эй, Магомед, — сказал я себе. — Может, обидно, что Мукаш пошел за Аминой — не ты? Заблестели у парня глазки, так ведь и ты, пока не узнал, что перед тобой даргинка, с интересом приглядывался. Будь справедливым. Девушка принесла свое произведение — не злись, не читай голодным, небритым, полудохлым, сонным. Отложи — потом прочитаешь!»

Так я и сделал. Отложил. Хотел было подняться, привести себя в порядок — побриться, переодеться. Сжал кулаки. Зачем сжимал кулаки?

Это что-то особенное — сразу же сморил сон. Наверно, слишком переволновался, устал.

Говорят, старики от волнения спать не могут. Может быть, я, хоть и начал седеть, не совсем еще старик?.

Загадка природы!

*

Умеете ли вы заказать себе сон?

Только на десятом году жизни со мной жена моя узнала об этом моем умении, просила научить, долго просила, даже расплакалась:

— Ты жестокий, жадный, обо мне думать не хочешь. Ты у меня что ни попросишь, когда-нибудь отказывала? Сколько рукописей твоих перепечатала? Теперь иди в контору, в издательство, в газету — не стану больше тебе печатать… Никогда! Хочу хороший, красивый, цветной сон. Хочу встретиться с мамой, с подругами детства. Каждую ночь вижу цистерны. Нефтяные, мазутные, керосиновые. Ползут одна за другой. Черные, масляные. За что такое наказание? Нет, не буду тебе печатать, пока не научишь видеть радостные сны.

— Я готов, пожалуйста. Садись и слушай. Когда засыпаешь — крепко сожми кулаки.

— А потом?

— Потом спи.

— И приснится, что пожелаю?

— Обязательно!

— Хочу, чтоб приснился рай. Увижу?

— Если знаешь, какой он.

— Я не видела — хочу увидеть…

— Сжимай, сжимай кулаки!

— Чепуху болтаешь, при чем кулаки?

— Отбиваться от аллаха: он спать не даст. Заметит — хорошенькая лежит…

— Перед аллахом все равны.

— Ошибаешься. Я твой аллах. Кроме тебя, не знаю хорошеньких. Держи кулаки против меня. Крепче сжимай, если хочешь спокойно спать.

— Опять шутишь. Объясни, прошу тебя, как получается — каждое утро сон рассказываешь? Все твое детство знаю наизусть. Как можешь видеть ночь за ночью аул Кубачи и детские годы?

— Слушай, милая. Грозишься: «Не стану перепечатывать». Что перепечатывать?

— Как «что»? Твои рукописи.

— А если нет рукописи?

— Из головы диктуешь.

— Милая, диктуй себе сны из головы!

— Смеешься надо мной?

— Да нет же, нисколько!

Я хотел помочь жене — не вышло. Не сумел научить. Но это истинная правда: сожму перед сном кулаки — непременно увижу детство. Все детство, всю юность держал кулаки наготове. Может быть, поэтому, а? С семи лет инструмент сжимал в руке — учился крепко держать. И вот, сжимая кулаки, вижу во сне детство.

Пальцы сами сжимаются в кулак. Чудо, чудо: мои сны лучше того, что пережил. Во сне побеждаю. Победы — одна за другой. Но только вначале. Дальше сны неуправляемы…

Я лег днем, и мне приснилось…