Безнадежный пациент

– Что вы натворили? – Она смотрит на меня с ужасом. – Где Виллнер?

Я падаю на ближайший кожаный диван совершенно без сил. Коделл делает пару шагов в сторону гаража, видимо, предполагая, что там остался Виллнер.

– Не надо, – бормочу я. – Вы ему уже ничем не поможете.

У нее вытягивается лицо. Доктор не произносит ни слова, в ее глазах видны тоска и боль. У Коделл перехватывает дыхание, из горла вырывается сдавленный всхлип. Я смотрю на доктора и, видя, как тает ее маска невозмутимости, не ощущаю ни вины, ни радости. Вскоре моя отяжелевшая голова клонится вниз, взгляд падает на кофейный столик.

– Что вы наделали? Что вы наделали?! – Коделл старается перекричать все более громкий треск пламени.

– Я не знал, на сколько меня хватит, – бормочу я, проваливаясь в забытье. – Если бы я сейчас отрубился, а яхта продолжила бы идти… проснулся бы я уже на острове. И даже без Виллнера вы продолжили бы меня лечить. Ковырялись бы в моих мозгах до бесконечности.

– Мы пытались вас спасти! – орет Коделл. – Мы делали все ради вашего благополучия! Вы безмозглое чудовище! Курс терапии был окончен! Вы поправились! Мы вернули вас к жизни, а вы…

Доктор осекается, не в силах произнести вслух жестокие слова о смерти Виллнера. По тому, как слегка сжались губы Коделл, я вижу, что ей тяжело принять этот факт.

– Это уже неважно. Мы не вернемся, – с трудом произношу я. – Вызывайте береговую охрану. Пусть забирают нас на Большую землю.

Коделл буравит меня взглядом, полным чистой, незамутненной ненависти. Ее не способен отвлечь даже мощный взрыв автомобильного аккумулятора, от которого яхту ощутимо качнуло, а в салоне повеяло жаром пламени.

– А если я откажусь? – с вызовом говорит Коделл.

У меня закрываются глаза.

– Тогда мы погибнем… – сипло отвечаю я. – Вдвоем. Во имя принципа. Как романтично.

Я бью Коделл ее же собственным оружием, но не вижу ее реакции. Я балансирую на самом краешке сознания, не зная, что выберет доктор. Мне вдруг становится страшно. А вдруг это на самом деле конец и завтрашний день для меня уже не настанет?

Перед тем, как провалиться в темноту, я слышу, как доктор Элизабет Коделл поднимается на капитанский мостик. Затем до меня доносится ее голос и шипение радиоэфира.

– Спасибо, – шепчу я и под ее громкие просьбы о помощи и треск пламени ухожу в небытие.

7 февраля

Глава 42

Я просыпаюсь в знакомом прохладном помещении. Наверху клетки потолочных плит. Яркий свет безжалостно бьет в сонные глаза. Я лежу в больничной рубашке, рядом смутно различимый монитор и длинная, от пола до потолка, занавеска. Собравшись с силами, я приподнимаю свинцовую голову и оглядываюсь. Взгляд никак не фокусируется: занавеска выглядит как бесформенное цветовое пятно – словно два облака, голубое и жемчужно-белое, медленно сливаются друг с другом.

Посреди расплывчатого пятна, которое я вижу вместо занавески, постепенно возникают оранжевые пузыри. Объекты медленно обретают четкие очертания: белые пятна оказываются облаками, синие – волнами. Передо мной вид на океан. Пузыри оранжевого цвета превращаются в яркие кораблики, нарисованные в мультипликационном стиле. Вместо окон капитанского мостика – пара овальных глаз, а на носовой части изображена веселая улыбка с ямочками.

Перевожу взгляд на монитор: квадратный короб с выцветшими наклейками. Дизайн, устаревший несколько десятилетий тому назад. Моя голова падает на подушку, в уголках губ играет едва заметная улыбка. Я нащупываю толстый, покрытый пластиком шнур и веду по нему пальцами, пока не нахожу кнопку вызова медсестры.

Несколько раз жму на кнопку и прислушиваюсь. Вскоре ко мне подходит санитарка.

– Чему вы сейчас смеялись?

Я удивленно вскидываю глаза на женщину за столом и медленно выпрямляюсь на покрытом пледом диване.

– Правда? Не заметил.

Доктор Данн с интересом ждет, что я отвечу. Я мельком смотрю в окно кабинета, расположенного в районе Белгравия, и снова перевожу взгляд на доктора.

– Честно говоря, это было не смешно, просто санитарка сообщила мне, что моя подруга в порядке. Она, разумеется, имела в виду Коделл. Меня заверили, что о ней заботятся. Тогда я спросил, что произошло. Очевидно, нас с Коделл обнаружила в воде береговая охрана. Оказывается, если человек в спасательном жилете лишится сознания, то, скорее всего, погибнет. Он не сможет держать голову над водой и перевернется.

Я потрясенно замолкаю, вспоминая последнюю фразу санитарки.

– Получается, двадцать минут, пока не подошел катер береговой охраны, доктор Коделл держала меня головой вверх, не позволяя перевернуться! – Я с трудом подавляю смех при мысли об абсурдности ситуации. – Она держала меня, чтобы я не утонул. До самого конца боролась за мою жизнь.

– А что вы сказали санитарке?

– Кажется… – Я вспоминаю бесславный конец захватывающей истории. – Я попросил вызвать полицию.