Безрассудная

― Как мудро, Силовик, ― я в последний раз отжимаю волосы и осматриваю переулок, в котором мы оказались. Уже стемнело, что помогает нам скрыться в угасающем свете. Мы зажаты в углу тупика, водосточная решетка все еще открыта у наших ног. Но даже с учетом того, что на улицы медленно опускается вечер, я не собираюсь сидеть здесь на виду у всех, кто встречается в этом переулке. ― Здесь не безопасно, ― начинаю я. ― Гвардейцы будут искать нас.

― Мы собираемся обсудить это? ― спрашивает он, внезапно становясь ближе ко мне. Теперь он сидит, зачесывая пальцами влажные волосы назад.

― Понятия не имею, о чем ты говоришь.

Дерзкая усмешка.

― Разве? Я могу напомнить, если хочешь?

― Это была ошибка, ― фыркаю я и поворачиваюсь, чтобы посмотреть ему в лицо, которое находится слишком близко. ― Этот и прошлый раз.

― Единственная ошибка не сделать это снова.

― Я… Это… ― я заикаюсь. Он улыбается так, что хочется влепить пощечину. Затем он приближается, сокращая дистанцию между нами.

― Нет, ― его пальцы скользят по моей шеи и доходят до челюсти, очерчивая ее, ― ошибка в том, что я хочу попробовать тебя снова, но ты мне не позволяешь.

Я сглатываю. Вздрагиваю. И делаю глубокий вдох.

Чума, помоги мне.

Его лицо настолько близко, что я без особых усилий могла бы принять неправильное решение. Грубые пальцы запутываются в моих волосах, касаясь чувствительной кожи на шее. Вода капает с кончиков его волос, застревает в густых ресницах вокруг глаз, что так тепло смотрят в мои.

― Ты прав, ― отвечаю я, задыхаясь. ― Я не позволю тебе поцеловать меня снова.

Ложь.

Я наклоняюсь, и слова, срывающиеся с его губ, отчаянно манят прикоснуться. Уголок его рта приподнимается, привлекая мое внимание.

— Ты уверена в этом? ― его теплое дыхание наполняет меня. Я рассеянно киваю, думая о чем угодно, но только не о том, чтобы сдержать свое слово.

Мозолистая рука обхватывает мое лицо, намного грубее, чем тот трепет, с которым он относился ко мне раньше. Я растворяюсь в его прикосновениях и наклоняюсь ближе, когда замечаю как его взгляд скользит по моим губам. Это опьяняет — видеть, как он мысленно пожирает меня.

Он сокращает расстояние между нами еще на несколько дюймов, его рука скользит по моей шее.

У меня перехватывает дыхание, когда его губы касаются моих, и…

Что-то со щелчком сжимает мою лодыжку.

Я отстраняюсь, смотрю вниз и вижу металлическую цепь, которую он вытащил из водостока. Удерживающие манжеты расположены на каждом конце трехфутовой цепи. И он только что пристегнул одну из них ко мне.

― Что за черт…

Я даже не успела закончить поток нецензурной брани, когда он неожиданно пристегнул другой конец цепи к своей лодыжке. Я моргаю, взглядом скользя по цепи, удерживающей нас вместе.

Когда я наконец обретаю голос, он звучит обманчиво спокойно.

― Что ты сделал?

― Сделал так, чтобы моя миссия вернулась со мной в Илию.

Я моргаю, глядя на его отсутствующее выражение лица.

― Ты… ты сковал нас?

Он лишь пожимает плечами.

― Это единственный вариант убедиться, что ты останешься со мной.

― И ты… ― мои мысли путаются и я провожу пальцами по волосам. ― Ты планировал это еще до нашего побега. Вот почему ты снял цепь со стены, ― я качаю головой, усмехаясь и отворачиваясь. ― Ублюдок.

Меня тошнит. Я чувствую себя использованной. И я сама виновата в этом. Потому что я сама это сделала. Я не только спасла Силовика, но и позволила себе желать его. Однако для принца это было не более чем развлечение. Средством достижения цели. А я настолько глупа, что решила, будто это означает нечто большее.

Жалких наказывают. И теперь я прикована к своему похитителю.

― Пэйдин…

― Нет, ― прерываю я. ― Не произноси мое имя.

В его глазах мелькает боль, но уже через мгновение она исчезает.

― Это единственный вариант, ― тихо повторяет он.

― Твоей миссии нужна ванна, ― холодно произношу я. ― И кровать.

Он смотрит на меня так, словно пытается что-то отыскать в моем взгляде.

― Хорошо.

Я встаю и иду на дрожащих ногах, привыкая к тяжести цепи. Он тянет меня за лодыжку, уже понимая, что может разорвать кожу. Я напрягаюсь, чтобы сделать еще один шаг и дергаю его за ногу.

Я оборачиваюсь, натягивая на себя маску, скрывая гнев и боль.

― Постарайся не отставать, Принц.

Глава двадцать восьмая глава

Кай

— Ты планируешь когда-нибудь снова заговорить?

Мы уже почти час бредем по закоулкам города, а она так и не произнесла ни слова. Цепь волочится между нами, подскакивая на потрескавшемся булыжнике, как постоянное напоминание о том, что я сделал.

Я не горжусь этим. Не горжусь тем, что сделал, чтобы надеть на нее эти кандалы. Могу только представить, как ей хочется накричать на меня, какие мысли роятся в ее голове. Я понимаю, как она мыслит, поэтому знаю: она считает, что все это было уловкой. Каждое прикосновение, каждое слово, каждый поцелуй.