Безродный

Укрепление и правда, напоминало небольшой деревянный замок. Всю территорию лагеря окружал зубчатый частокол с парапетом, по которому прохаживался десяток мужиков с луками. В центре расположилась двухэтажная бревенчатая башня, на вершине которой стояли ещё три лучника. Вокруг неё выстроили пяток неказистых, но просторных хат, меж которых виднелся сруб колодца. У дальней стены импровизированного замка стояли конюшни. Впрочем, полноценной постройкой назвать это было трудно — соломенная крыша на хлипких подпорках, несколько привязей, да большое корыто с водой.

— Неплохо они тут, эт самое, укрепились, — бросил Мика, — Ежели на штурм пойдем, то все поляжем.

— Неплохо, — кивнул ему Ронвальд, — Вот только людей у них немного.

— И, эт самое, то верно, — поддакнул Вигги, — Ежели они нас решат за яйца взять, так каждый поднимется. От старика, до бабы и малого дитя. Стоит им только в деревню войти, полетят стрелы из-за каждой ставни и каждого проулка. Там все и полягут, растудыть их.

Понятно. Значит, у них тут сложилось хрупкое равновесие сил, которое, до недавнего времени не могла нарушить ни одна из сторон. А Беррен… Капитан привёл всю деревенскую стражу прямо в руки бандитам. Впрочем, расклад сил поменялся уже в тот момент, когда ополчение вышло за ворота. Бандиты могли нам устроить кровавую баню, перестреляв всех до единого. Но не стали. Значит, ситуация с кровососом и впрямь серьёзная.

— Так. Пусть стоят тут. Не спускать с них глаз. Если хоть один из них начнёт по лагерю шляться, с каждого из вас, сучьих детей, шкуру спущу. А вы… — Брего повернулся к нам, — Не рыпайтесь. Для вашей же пользы. Пойду узнаю насчёт аудиенции.

— Аудиенции, — сплюнул Вернон, — Да кем этот головорез себя возомнил.

— Ты сам слышал, — криво ухмыльнулся капитан, — Бароном и властителем этих земель. Тем самым пропавшим сынком Де-Арне.

— Попридержи язык, — рявкнул один из стерёгших нас бандитов, — Он и есть законный наследник барона Бренфальского и родная кровь Де-Арне! Не тебе, черни, о нём дурно отзываться.

— Ну да, — скрестил на груди руки Беррен, — А вы, значит, знаменитая Бренфальская гвардия, доблестно прячущаяся в лесах своего сюзерена.

— Да пошёл ты, — сплюнул бандит, — Если бы не слово барона, отрезал бы я твоего петушка, засушил, и повесил тебе же на шею. Навроде, как, ожерелье.

— Языком болтать ты силён, — хмыкнул капитан, — Но спорим, что как до дела дойдет — ты первый из всей кампашки обделаешься в штаны.

— Убил бы, — сплюнул бандит, — Но не велено.

Не похожи они на простых бандитов, ох не похожи. Обычно лихим людям глубоко и искренне насрать на то, что там кем-то велено, а что нет. Перерезать глотку, забрать добро и пропить его в ближайшей корчме — это другое дело. А тут… Укрепления, люди, беспрекословно слушающиеся приказов атамана и его правой руки. Можно сказать, некоторое подобие военной организации. Может, конечно, главарь местный их и из сброда набирал, но выдрессировал — будь здоров.

— Насчёт обделанных штанов, — внезапно нарушил молчание один из людей Брего, — Ежели вы с атаманом сговоритесь, у нас к тебе просьба будет. Мы слышали, ты в таких делах понимаешь.

— В каких делах? — напрягся капитан.

— Да давеча опять было. Остьена кошмары, значит, преследуют. Дух баронессы во сне приходит и начинает его мучать, мол, за то, что струсил и не стал защищать её и прочую от отряда наёмников. Не бросился, значица, на пики ихние, а сбежал, когда исход боя разрешился. Он это, — бандит замялся, — каждую ночь в штаны серет. Мы поначалу над ним, значица, ржали, мол испугался какой-то бабы, да ещё и дохлой, но видать взаправду оно. Хуже ему становится. Бледный ходит. Почти не спит и не ест. Совсем его со свету драная сука сжить решила.

— Вот так-так, — задумчиво почесал подбородок капитан, — Это может быть интересно. Если он и вправду служил в Бренфальской гвардии, то наверняка может сказать, подлинный ваш барон или нет. Но, — продолжил он, уже заметно тише, — Может ведь и соврать в пользу атамана. Можно было бы, конечно, ещё, присовокупить к его слову, слово Одора, но… Он тоже лицо заинтересованное. Впрочем, есть один вариант. Вернон, Генри. Мне понадобится ваша помощь.

— В чём? — поинтересовался я, просто, чтобы поговорить. Молчать уже порядком надоело — полдня лишь ходил, да слушал.

— Придётся провести обряд полуночного покаяния, — продолжил капитан, — Человека, которого преследует злой дух, нужно ввести в транс. Некое подобие сна, где он сможет сам собой управлять. Там он испросит у призрака прощения.

— И он отстанет? — спросил Вернон.

— Не совсем, — покачал головой Беррен, — Он больше не сможет преследовать жертву во сне и вынужден будет переместится в реальный мир. И вот тут, дух можно будет отрезать от человека, к которому тот присосался.

— А наша роль в этом какая? — поинтересовался парень, — Мы в таких обрядах не сказать, чтобы, понимаем.