Безумие в моей крови

Фиолетовое облако заискрилось, ослепляя меня пляской огней, и я испуганно отползла назад к окторатуму. Что происходит? Если бы Трой был рядом, он бы все объяснил, а теперь мне приходится догадываться самой. Нити потянули меня обратно, и я послушно придвинулась к облаку, позволяя ему облизать мои колени, открываясь для него и впитывая в себя его силу.

Надо же как. Я знаю, что происходит: Лиивита счастлива. Так выглядит радость живой земли.

И скажу вам честно: купаться в ее счастье намного лучше любой благодарности.

* * *

Я очнулась в кабинете, и вокруг меня раздавались тихие голоса.

— Подойдите, помогите ей подняться, поддержите за локоть и отведите в трапезную, — раздраженно говорил Трой. — Вы что, впервые имеете дело с безумным монархом?

— Но вы же всегда сами… — возразил слуга.

— Раньше я делал это сам, а теперь не буду. Вам следует отвыкнуть от моего присутствия. Помните, что я — уходящий друат.

— Да, конечно, господин Вие.

Я так и сидела с закрытыми глазами, пока не почувствовала прикосновение. Послушно последовав за слугой, я не удостоила Троя внимания.

Обедали мы молча, сидя за противоположными концами стола, и это напоминало мне о той, другой жизни, до побега, когда ненависть к друату переполняла меня до краев. После обеда я вышла на балкон безумия, а Трой вернулся в кабинет. Меня это не удивило: он не хотел соблюдать наши ритуалы и пытался показать, что считает меня недостойной прощения Лиивиты.

Свежий морской воздух напомнил мне о многом, слишком многом. Какая благодать: здесь не чувствуется запаха рыбы. Я погладила пальцами обглоданный парапет. Какая ужасная легенда: безумный король, обкусывающий камень. Неужели кто-то может дойти до такого отчаяния? Теперь я видела свое прошлое совсем по-другому. Трой не мог раскрыть мне тайны Лиивиты, но он переживал их вместе со мной. Он был рядом тогда, когда бессилие парализовало меня. Он поднимал меня с земли и нес вперед. А я никогда не ценила этого. Мне так хотелось другой судьбы, что я не разрешала ему помочь мне принять мою. И только получив желаемое, я, наконец, поняла, что счастье не зависит от того, какую жизнь ты проживешь, а от того, как ты проживешь свою жизнь.

Ветер теребил мои волосы, напоминая о том, как я училась кататься на лодке, как спешила завоевать прощение Лиивиты. Мне есть чем гордиться, я достойна этого прощения. Я выстрадала и завоевала его. Развернувшись к балконной двери, я увидела, как масляное пятно поползло по краю поля зрения. Держась за парапет, я присела на холодный камень в ожидании продолжения.

— Ви, осторожно, я помогу тебе зайти внутрь.

Теплые руки Троя. Ах да, конечно, он же чувствует меня, видит все, что вижу я. Именно так он и нашел меня в лесу. Через нашу связь он узнал о моих видениях.

В этот раз я увидела Матирна и Дарио, почувствовала их осуждение, но мне было все равно. Самое главное — то, что я простила себя.

— Чем могу служить, господа друаты? Мы же только что виделись?

На высокой каменной скамье сидел мой отец, он улыбался. С момента моего возвращения я видела его несколько раз, но поговорить нам так и не удалось.

— Мы хотели бы узнать о твоих планах.

— Я планирую продолжить то, что делала. У меня есть некоторые идеи, которыми я поделюсь с вами, когда придет время.

— А когда придет это время?

— Сначала я должна обсудить это с Лиивитой.

Ощущение власти над ними щекотало мои чувства, доставляя неожиданное удовольствие. Жаль, что на этой встрече опять же не было Троя.

Когда Лиивита отпустила меня, я направилась прямиком к отцу, надеясь, что он, наконец-то, сможет со мной поговорить. Трой последовал за мной, сохраняя дистанцию.

— Папа. — Я опустилась на колени и прижалась к его груди. — Прости меня за мой ужасный эгоизм, за упрямство, за то, что тебе пришлось за меня работать. Клянусь, я все исправлю.

Его глаза были чистыми, светлыми, и он улыбался.

— Глупая ты, Ви. Обычная глупая девчонка.

— Как забавно. Ты не первый говоришь мне об этом. На мертвой земле меня так назвал один человек.

— Какой человек?

— Мужчина, который привез меня обратно на Лиивиту. Папа, я обещаю тебе, что я стану достойной королевой, и ты сможешь вскоре обрести свободу. Вы оба, — я посмотрела на Троя, — сможете обрести свободу.

Отец фыркнул. — Ничего ты не понимаешь, Ви. Я был рад тебе помочь. Поверь: нет ничего ужаснее, чем видеть боль любимого человека и знать, что ты ничего не можешь сделать, чтобы облегчить его участь. Ты боролась со своим предназначением, а я — уходящий король — не имел права вмешаться и поддержать тебя. Мы все зависим от Лиивиты, и она не позволяет нам раскрывать ее секреты. Бессилие — вот, что было моим самым большим наказанием, самым болезненным кошмаром. А после твоего побега я смог тебе помочь, и это было замечательно. Я знал, что ты свободна и счастлива. Зачем-же ты вернулась, детка? — Он повернулся к Трою. — Насколько я понимаю, ты не собираешься ей ничего объяснять.