Безумия любви (СИ)

— Уведите его высочество и леди Фитцуолтер, болваны! — прорычал Гисборн охранникам, которые жались за столбами, не рискуя высунуться под стрелы. — Запорю, мерзавцы!

Он видел, как Робин что-то кричит своим людям, но в адском шуме не слышал, что именно. Кто-то из разбойников рассёк веревки на запястьях предводителя, и тот подобрал повод, натянул, не давая коню сорваться с места. Гай перехватил брошенный в сторону их помоста взгляд и готов был поклясться, что смотрел Робин именно на него. И улыбался. Ну конечно, он ведь надел ту самую котту, в которой был в подземелье. Как и просил этот сумасшедший.

«Беги уже, дурень, ну! Чего ты ждёшь?!» Гай чуть не проорал это вслух и вовремя прикусил язык. Робин наконец-то ударил коня пятками по бокам, высылая в галоп. Позади него, прикрывая спину, тут же пристроился верзила на громадном рыжем жеребце.

— Спасибо тебе, Господи… — беззвучно прошептал Гай. Он рухнул в кресло, закрыл пылающее лицо ладонью. И вздрогнул, когда маленькая ручка осторожно коснулась его плеча. Гай поднял голову и натолкнулся на сверкающий взор Мэриан.

— Ну вот, миледи, всё закончилось, — он криво улыбнулся.

Она хотела что-то сказать, но только прижала ладонь ко рту, глаза её расширились и наполнились слезами.

— Пойдёмте, леди не место среди такого… — Гай махнул в сторону площади, где до сих пор продолжалась драка, и тяжело поднялся: тело будто одеревенело.

Мэриан молча опёрлась на предложенную руку и позволила увести себя в замок.

Гай не понимал, что с ним, не мог осмыслить ни того, что сделал сам, ни того, что было сделано с его молчаливого согласия и помощи. Он практически предал сюзерена. Позволив Мэриан уйти ночью, он допустил, чтобы погибли его подчиненные. Не на войне, в мирное время. И пусть никто не знает об этом позорном пятне на его чести, достаточно того, что известно ему. Рассудок метался между облегчением и отчаянием, радостью и стыдом. При мысли о том, что Робин жив и на свободе, в измученной, опустошенной душе пели ангелы. И тут же в горле вставал болезненный, царапающий комок.

Скрипнули дверные петли, а затем его робко окликнули:

— Сэр Гай?

— Леди Мэриан? — Гай постарался, чтобы голос звучал спокойно, как всегда. — Что вам угодно?

— Могу я войти? — девушка стояла на пороге и нервно теребила вышитый платок. Щёки её покрывал густой румянец.

— Конечно, миледи, прошу вас, — Гай со вздохом поднялся, придвинул к камину кресло для неё и отступил в тень, пряча покрасневшие от бессонных ночей глаза. — Желаете что-нибудь? Я прикажу подать вина и сладости.

— Нет… не стоит, — она сделала несколько шагов, продолжая терзать несчастный платок, раздергивая его на нитки. — Я… хотела спросить вас…

— Спрашивайте, — кивнул Гай, холодея при мысли о том, какой вопрос она ему задаст.

— Вы ведь знали? — пробормотала Мэриан. — Знали, что я иду… что я…

— Что вы идете на встречу с разбойниками, чтобы спасти Гуда? — договорил за неё Гай. — Да, знал.

Мэриан выдернула очередную нитку. Теперь у неё полыхали не только щёки, но и лоб, и шея.

— Значит, то, о чем болтали стражники у темницы, правда? — выпалила она и тут же опустила голову. От платка остались жалкие обрывки.

— И о чем же они болтали? — равнодушным тоном осведомился Гай, которому тоже хотелось что-нибудь разорвать или сломать. А лучше сжечь, весь этот чёртов замок, до основания, со всем и всеми, что в нём есть. Он заложил руки за спину и с такой силой стиснул кулаки, что ногти вонзились в ладони.

Но Мэриан, потупившись, молчала. Видимо, стыдливость оказалась сильнее желания узнать правду.

— Так о чем болтала стража, миледи? — уже теплее спросил Гай, подавив порыв смять серебряный кувшин с подслащенной водой, который по его распоряжению всегда был полон и стоял на столике у постели. Вместо этого он налил воды в кубок и залпом проглотил её.

— О том, что вы ночью приходили к… пленнику, — наконец прошептала Мэриан, по-прежнему не глядя на него. — И что после вашего ухода он выглядел… потрёпанным.

Гай хмыкнул, налил воды во второй кубок и протянул ей.

— Выпейте, миледи. На вас лица нет.

Мэриан подчинилась, а потом подняла на него сухие и какие-то помертвевшие глаза.

— Значит, поэтому вы нас выпустили. Вы хотели его спасти! — Она покачала головой, в углах губ обозначились горькие складки. — И его улыбка… там, на площади… предназначалась вовсе не мне, а вам.

— Миледи, я не владыка ни сердцу, ни чувствам Гуда, — тихо произнес Гай. Пустыня в душе начала оживать. — Вы жалеете, что спасли его?

Она вздрогнула как от удара.

— Конечно, нет!

Движимый внезапным порывом, Гай опустился на колено и взял её маленькие ручки в свои большие ладони.

— Если бы вы только знали, как я благодарен вам за это, леди Мэриан!

Чего он не ожидал, так это увидеть в ответ улыбку.

— Значит, такова воля небес, — тихо произнесла она. — Что ж, сэр Гай, я вижу, что недооценивала вас.

Гай прижался губами к её руке, чувствуя, как второй рукой Мэриан ласково гладит его волосы.