Безумия любви (СИ)

Первое, что почувствовал Гай, когда рассеялся туман в голове, — прижавшееся к нему сзади мокрое тело. Поперек груди его обхватывала сильная рука, теплое дыхание ерошило волосы на затылке. Сердце до сих пор билось где-то в горле, и ныла каждая мышца. Гай медленно повернулся и поморщился — задницу заметно саднило. Робин смотрел на него настороженно, почти виновато.

— В следующий раз я подумаю, прежде чем обещать тебе «всё», — проворчал Гай и с блаженным вздохом закинул ногу ему на бедро. — И где ты научился-то? Я про масло… и остальное.

Видеть Робина смущенным было столь же приятно, как то, чем они только что занимались.

— Так где? — Гай вопросительно выгнул бровь.

— У шлюхи одной спросил, — буркнул наконец Робин и подгреб его поближе.

— Ну, тогда передай ей от меня спасибо, — усмехнулся Гай. Лежать так было хорошо и уютно, однако через несколько минут в голову полезли не слишком веселые мысли. — Что нам теперь делать, Робин?

Робин молча поглаживал его по плечу, ерошил волосы, и Гай не заметил, как задремал.

— А чего ты хотел бы? — прорвался сквозь сон тихий голос.

— Не знаю, — Гай открыл глаза. — Убраться подальше отсюда, куда угодно, туда, где никто нас не знает.

Робин грустно улыбнулся, тронув его губы своими.

— Послал же тебя дьявол, Гисборн! Но есть кое-что ещё…

— Что?

— Леди Мэриан… она спасла меня.

— Знаю. А она знает о нас, Робин. Она умная девочка.

В следующий миг Робин стальным захватом стиснул плечи Гая, вжал его постель.

— Ты сказал ей о нас?! — лицо его перекосилось от ярости. — Ты посмел?!

— Робин, я…

— Ты рассказал ей о нас, ты, подлая дрянь!

— Я не…

— Ты, чертов норманнский ублюдок!

Гай вывернулся из захвата, будто распрямившаяся пружина, отшвырнул Робина от себя и сел на кровати.

— Вот, значит, как, — процедил он. — Стало быть, на леди у тебя есть виды. А я для тебя — лишь ночная утеха. Но да, хорошо, что теперь она знает о нас. Потому что эта женщина заслуживает лучшего, чем такая сволочь, как ты, Гуд! Пошел вон отсюда, пока я не позвал стражу!

— Стражу? — переспросил Робин, поднимаясь с пола. — Ну, давай, зови! Интересно, что скажет стража, увидев тебя таким?

— Какая же ты мразь на самом деле, — Гай скрипнул зубами. — Ни чести в тебе, ни совести. Хотел усидеть сразу на двух стульях? Заполучить и кузину короля в жены, и меня в постель?

— А ты как думал? Что я откажусь от такой партии? И расскажу Мэриан о нас? — усмехнулся Робин. — Расскажу, что иногда кидаю тебе кость, как собаке? И что ты — моя подстилка?

Гаю казалось, что он падает в пропасть.

— Ты всего лишь моя девка, Гисборн, — хрипловатый голос приторным ядом вливался в уши. — Моя красивая потаскушка, которую я нагибаю, когда мне хочется…

— Гай, проснись, Гай! — его с силой встряхнули за плечо.

Он открыл глаза, всё ещё во власти липкой чёрной безысходности, от которой внутри всё сжималось и переворачивалось. Над ним склонился встревоженный Робин. Гай сипло выдохнул.

— Ты…

— Я, — Робин улыбнулся, но взгляд оставался внимательным и серьёзным. — А ты кого ждал?

Гай сглотнул. Сон! Просто кошмарный сон! Иисусе… Но где-то внутри грызло и свербело, подтачивало, словно червь. Гай притянул Робина к себе за волосы, чтобы не дать ему отвернуться, видеть его глаза.

— Мэриан всё известно о нас с тобой, — выпалил он одним махом, будто в омут кинулся. — Известно, что я приходил к тебе в темницу. И что выпустил её из замка, зная, что она идёт к твоим людям.

— Тем лучше, — мягко произнес Робин, даже не поморщившись, когда пальцы Гая судорожно сжались на его волосах. — Я всё равно не смог бы ей врать. Такая женщина заслуживает лучшего, чем муж, который любит другого мужчину.

Гай медленно расслабил пальцы и рассмеялся, нервно хватая ртом воздух. Робин поспешно накрыл его губы своими, заглушая предательские звуки. И это стало последней каплей. Гай уткнулся лицом в подушку и впервые за много лет рыдал взахлеб, то и дело срываясь в болезненный, истерический смех. Страшное напряжение последних дней постепенно отпускало, вытекало вместе со слезами, как вытекает яд из вскрытого нарыва. Робин молча гладил его спину, плечи, целовал затылок.

Потом слёзы иссякли, и Гай затих, только вздрагивал всем телом. И вдруг развернулся, дернул Робина к себе, впился в губы — неловко, отчаянно, не столько с желанием, сколько в поисках тепла. Тот ответил на поцелуй с такой нежностью, что Гай задохнулся, обмяк в его руках, позволил себе плыть по течению, принимая ласку.

— Ты когда последний раз нормально спал? — спросил Робин, когда они оторвались друг от друга.

— Не знаю, — пробормотал Гай. Он был измотан, глаза слипались, но засыпать было страшно — на краю сознания все ещё маячил недавний кошмар. — Не помню.

— Тогда спи, — Робин вытянулся на боку и подпер рукой голову. — А я посторожу до утра.

— До утра? — Гай не сумел скрыть радости в голосе, он и не надеялся, что Робин останется.

— А ты думал, я променяю мягкую, тёплую кровать и тебя под боком на жёсткую землю с кочками и храп Маленького Джона? — тихо рассмеялся Робин. — Спи.

Гай хотел съязвить в ответ, но не успел — заснул, едва голова коснулась подушки.