Безумная тоска

Она вызвала лифт, ее слегка подташнивало, свет в холле был тусклым – домовладелец экономил на электроэнергии. А! Вот обратная сторона силы: изоляция. Вокруг нее словно замкнулась некая капсула автономности и неприкосновенности. Сила была недугом, отрезала тебя от всего, как проказа. Какая прекрасная перспектива одиночества! До сих пор подобное состояние было совершенно чуждо ее натуре, не говоря о ее убеждениях, бывших куда ненадежнее. Она была так спокойна, почти застыла на месте, чувствуя эту перемену. Сколько различных сюжетов своей будущей жизни она ни создавала – думая о сексе, романтике, карьере, даже духовных исканиях, – все всегда кончалось относительно хорошо, но сейчас она перестала в это верить. Может быть, завтра поверит снова. А может, и нет. Может, теперь все будет иначе, и она будет вспоминать об этой ночи, этом сексе, этом опустошительном мгновении в холле, как о точке, в которой все перевернулось, и жизнь ее направилась по совершенно иному пути, необязательно лучшему. Вот же она, прямо перед ней, головокружительная перемена – часть ее существа и в то же время нечто чуждое – теперь ее американская жизнь была отдана на волю волн. Теперь все стало возможным: давать пустые обещания, быть безрассудной, дикой, жестокой, разрушать и уничтожать чужие жизни. Почему бы и нет? Все-таки начиналось новое десятилетие.

Часть вторая. Все молча уходят

15

Новое десятилетие породило множество новых тенденций, среди которых числилась привычка нью-йоркских домовладельцев выгонять из квартир жильцов с собаками. Росла стоимость аренды. Мэром был Кох; за переоборудование ветхих гостиниц с одноместными номерами под люксовые апартаменты полагались налоговые льготы, и вдруг все полюбили недвижимость. Те, кто всего год или два как окончил колледж, говорили о недвижимости как о всемирной истории или китайском искусстве.