Безжалостный (ЛП)

— В самом деле, — сказала миссис Торн, и в её глазах появился неподдельный интерес. Беккет заметил в них алчный блеск: если её дочь выйдет за него замуж, миссис Торн станет матерью одной из самых богатых и уважаемых дам в империи. — При такой связи между вами было бы весьма прискорбно, если бы вы не могли видеться с ней часто, — осторожно заметила миссис Торн. — Может быть, вы будете заходить к нам на чай несколько дней в неделю?

Беккет уже не слушал, что она говорит. Он смотрел на Викторию и наслаждался своей маленькой победой — с таким трудом завоёванным молчанием и покорностью, которые она выказывала доктору Эддоусу. Хотя на самом деле он не слушал, его разум догадывался о том, что сказала миссис Торн.

— Да, мне бы очень этого хотелось, — рассеянно сказал он, когда Виктория взглянула на него. Он улыбнулся ей, и её зеленые глаза превратились в лёд, когда она быстро отвернулась.

— Прекрасно, — радостно сказала миссис Торн. — Тогда, мы можем ждать вас в четверг?

— Да, — сказал Беккет.— Пожалуйста.

Миссис Торн, казалось, хотела сказать что-то ещё, но Беккет этого не заметил; он всё ещё смотрел на Викторию, которая теперь откровенно игнорировала его. Миссис Торн слегка кашлянула, присела в реверансе и с лёгкой улыбкой двинулась обратно по коридору.

Через несколько минут доктор Эддоус закончил осмотр.

— Она в добром здравии, за исключением горла, конечно, — сказал он, обращаясь к тому, кто, по его мнению, был авторитетом в этой комнате — лорду Беккету. — Горло будет в синяках, что вряд ли понравится молодой леди, у которой много светских мероприятий, но из этого можно будет сделать захватывающую историю. Если же она не хочет, чтобы синяки были видны, посоветуйте ей надеть какое-нибудь большое ожерелье; оно должно их скрыть.

— Посоветуйте ей сами, — холодно сказал Беккет. — В конце концов, она рядом с вами.

Доктор Эддоус растерянно посмотрел на Викторию, которая мрачно смотрела на него. Он смущенно кашлянул.

— Прошу прощения, мисс Торн, — пробормотал он. — Синяки…

— У меня есть несколько ожерелий, которые должны подойти для этой цели, спасибо, — холодно сказала она. — И вообще, я не думаю, что буду выходить из дома какое-то время.

— Такой опыт, я полагаю, повредил душевной устойчивости хрупкой молодой женщины, — сочувственно сказал доктор.

Это замечание ещё больше разозлило Викторию.

— Я имела в виду, — сердито сказала она, — Что очень сомневаюсь, что мои родители позволят мне надолго покинуть дом; если бы это было моё решение, я бы снова вышла на улицу сегодня вечером.

Доктор выглядел ошеломлённым дерзостью Виктории и повернулся к Беккету за поддержкой. Беккет, однако, наблюдал за Викторией с лёгкой, но одобрительной улыбкой. Доктор Эддоус закусил губу и снова повернулся к Виктории.

— Если вам понадобится ещё какая-нибудь помощь, я буду очень рад.

— Большое спасибо, доктор Эддоус, но я очень сомневаюсь, что вы мне ещё понадобитесь, — резко сказала Виктория. — Спасибо, что пришли так быстро. Теперь вы можете идти.

Доктор Эддоус явно не любил, когда им командовала женщина. Он повернулся к лорду Беккету и сказал с деланным спокойствием:

— Если я вам больше не нужен, милорд, у меня есть другие пациенты.

— По-моему, мисс Торн сказала вам, что вы можете идти, — сказал Беккет, приподняв брови.

Доктор поджал губы, но вежливо поклонился и вышел.

Как только он ушёл, Виктория с негодованием выпалила:

— Самодовольный, ужасный, заносчивый маленький ублюдок!

Она откинула одеяло и крикнула:

— Элеонора!

Элеонора заглянула в спальню из ванны по соседству.

— Да, мисс Виктория? — сказала она. Горничная заметила Беккета и ахнула от удивления.

— Вы ведёте себя неприлично! — крикнула она Виктории.

— Лорд Беккет, кажется, не возражает, — сухо заметила Виктория. — Но, боюсь, мне нужно одеться. Я не гожусь для компании, несомненно, из-за её нежелательного присутствия здесь.

Она злобно взглянула на Беккета.

Лорд Беккет насмешливо поклонился ей.

— Значит, я увижу Вас в саду, когда вы оденетесь, мисс Торн?

— К сожалению, да, — ответила Виктория. Она махнула рукой в том же пренебрежительном жесте, который он использовал с доктором. — Вы можете идти.

Большинство господ были бы возмущены таким поведением; Беккет только рассмеялся.

— Не задерживайтесь слишком долго, мисс Торн, — посоветовал он, — Или я буду вынужден подняться и проверить ваши успехи.

Прежде чем она успела возразить, он выскользнул за дверь и закрыл её.

Беккет услышал, как юбки Виктории зашуршали по траве, прежде чем увидел её. Он повернулся к ней лицом и широко улыбнулся; несмотря на её заявления о том, что он был крайне нежеланным гостем, она явно выбрала платье, которое, как она знала, должно было ему понравиться — тёмно-синего цвета, расшитое изящными серебряными цветами и с декольте скандальной глубины. Он взял её руку и поднёс к губам.

— Вы просто сияете, Виктория, — искренне сказал он.

— А вы, — угрюмо сказала Виктория, — Наглый, эгоистичный ублюдок и манипулятор.

— Ну, Виктория, я редко слышал от Вас такие комплименты, — нахально сказал он. — Я вижу, вам нравится жемчуг.