Bittersweet (СИ)

Всё же этот вопрос следовало задавать первым, потом уже озадачиваться состоянием квартиры.

Аромат привычного одеколона, немного мягкий, щекочет ноздри. Этот запах, в чём-то нерешительный, если такие слова сочетаются с характеристикой духов. Идеально подходит своему обладателю. Раз, два. Прикоснуться мягко к его щеке, закрывая глаза и наслаждаясь возможностью оказаться наедине, вдали от мерзкого напарника по сцене и тех мыслей, что настойчиво идут в связке с его именем.

Эта квартира – не то место, где можно думать о ком-то, кроме Джулиана. Это их маленький мир, куда нет хода остальным.

– Вполне, – усмехнулся Джулиан, вкладывая закладку между страниц и убирая книгу в сторону. – В квартире, правда, холодно. Я только недавно закрыл окно, а вообще… Подожди.

– Что случилось?

– Что это у тебя?

Джулиан потянулся к пострадавшей скуле и провёл по ней пальцами, проверяя, грязь или синяк. После нехитрых манипуляций вопросов не осталось.

– Последствия небольшого выяснения отношений на почве личных разногласий, – быстро и без запинки выдал Ромуальд, усмехнувшись криво.

– А если серьёзно?

– Именно так, как я сказал в первый раз.

– Неужели отец?

– О, нет!

– Челси? – Джулиан удивлённо вскинул бровь.

Воображение отказывалось рисовать сестру Ромуальда в подобном ключе. Она, конечно, могла выйти из себя и влепить родственнику пощечину, но от них обычно остаётся отпечаток ладони, кратковременный. А не внушительные синяки.

– Тот, кому Челси и отец отдали вторую мужскую роль.

На сей раз, Джулиан промолчал, но взгляд стал ещё выразительнее, нежели прежде.

– Ничего особенного. Не стоит акцентировать на этом внимание, – произнёс Ромуальд, разводя руками. – Просто неуравновешенный тип, которому моё соседство, как кость в горле. Взаимная неприязнь, которая получает подобный выход.

– И давно вы так друг друга приветствуете?

– Обычно всё проходит безобиднее. Сегодня противоречия оказались неразрешимыми, а перспективы, нарисованные моими любимыми родственниками, особенно мерзкими.

– То есть?

– Челси говорит, что в скором времени планируется обнародовать результаты прослушивания и устроить пресс-конференцию с исполнителями главных мужских ролей. Собственно, это результат плодотворного общения. Я не хочу думать о том, что ожидает нас на самой пресс-конференции, и не стану этого делать. Надеюсь, что драку в прямом эфире журналисты не получат. Реклама, конечно, из этого может выйти неплохая, но всё же я придерживаюсь тактики, навязанной родственниками, а они, как хиппи. За мир во всём мире и дружбу между актёрами.

Проведя ладонью по руке Джулиана, Ромуальд поднялся с кровати. Подобрал с пола куртку, на пороге спальни притормозил и поинтересовался:

– Сделать тебе что-нибудь?

– Жасминовый чай, если не сложно.

– Вовсе нет.

– Спасибо.

– Всегда пожалуйста, – Ромуальд улыбнулся, приподнимая на мгновение уголки губ, после чего скрылся в коридоре.

Ему следовало отвлечься, чтобы не думать о сегодняшнем инциденте, о собственных недальновидных поступках, о тех сравнениях, что мучили его во время поездки домой. О неловкости, которую он ощущал, находясь на одной территории с Джулианом. Неизвестно, появились ли подобные мысли у Джулиана, но Ромуальду казалось, что в лёгких не осталось воздуха. Почти как во время удушения в туалете продюсерского центра. Только тогда было страшно, а здесь больно.

Он будто видел перед глазами буквы, окрашенные красным. Они выносили ему приговор и заявляли, что он ничем не отличается от тех уродов, что бросили Джулиана раньше. Предатель. Человек, которому нельзя доверять. На которого невозможно положиться.

Он обещал отобрать эту роль для Джулиана, но особых успехов не достиг. Глупый самоуверенный мальчишка, переоценивающий свои способности и себя по многим параметрам.

Его руки делали привычную работу, доставая чашки, отбирая нужное количество чаинок, заливая подготовленное сырьё кипяченой водой, а затем отфильтровывая полученный напиток. Ромуальд старался отвлечься и найти успокоение в повседневных мелочах, вроде тех, которыми озадачивался сейчас, будто не было в его жизни ничего важнее чая, но не находил. Вместо этого раздражался сильнее и ненавидел сильнее, и хотел сильнее. Всё росло в прямой зависимости.

Раздражение, ненависть, желание.

Жгучее, как перец чили.

Горькая, как полынь в абсенте.

Сладкое, как кусок патоки на языке.

Раздражение, ненависть, желание.

Тлеющее, как угли.

Испепеляющая до основания.

Затмевающее способность мыслить здраво.

Раздражение, ненависть, же…

Разбитая чашка, полетевшая со стола, и порезанный палец.

«Грёбанный гомик».

«Грёбанный Аркетт! Что б тебя…».

========== 19. ==========

Soundtrack: Meg & Dia - Monster, Megaherz - Herzblut

– Послушай, я тут подумал… Почему бы нам не постараться поговорить нормально, не на повышенных тонах, а как старым приятелям? К тому же, практика не помешает. К определённому моменту нам нужно вжиться в свои роли и походить перед журналистами на цыпочках, сердечно улыбаясь и не уставая повторять, насколько крепка наша дружба. Мы могли бы отрепетировать этот номер.