Bittersweet (СИ)

Когда с приготовлением омлета было покончено, а основному блюду требовалось ещё около получаса до готовности, Илайя отправился осматривать гостевой дом, не в одиночестве, а вместе с гидом. В который раз он убедился, что здесь, на самом деле, очень уютно. Лучше, чем в основном строении, ориентированном, по большей части, на демонстрацию благосостояния. Там оформлением дизайна занималось старшее поколение, здесь Ромуальд успел всё подогнать под собственные потребности и вкусы. Илайя в ходе этой небольшой экскурсии с удивлением отмечал, что ему очень многое нравится и представляется очень близким. Он без труда представлял свою жизнь в подобных комнатах, ему было уютно, а общая атмосфера не давила на мозг, создавая впечатление музейной выставки, где ни к чему нельзя прикасаться.

В спальне было много книг. Они не только стояли на полках, но и разместились на столе, небольшая стопка лежала на полу. Разноцветные корешки, многочисленные имена авторов. Современники и классики. Чуть приспущенное одеяло, бледно-жёлтое с «отпечатками» ярких красно-оранжевых кленовых листьев. К ним хотелось прикоснуться, чтобы убедиться: реальны или нет?

– Здесь немного не прибрано, – заметил Ромуальд, не смутившись, просто констатировав факт. – Потому кажется, что я ограбил библиотеку и свалил трофеи перед кроватью.

– Мне нравится, – заверил его Илайя, проходя внутрь помещения, опускаясь на корточки и проводя пальцами по корешкам книг.

Здесь было многое из того, что он уже прочитал, не меньшее количество того, что пока только значилось в списке, предложенном к прочтению. Ещё одно удивительное совпадение. Ромуальд точно не мог знать, какие именно книги читает партнёр по сцене, поскольку об этом списке они никогда не заговаривали, хотя о литературе периодически речь в их общении заходила.

Ромуальд наблюдал за действиями Илайи и непроизвольно улыбнулся. Кажется, то, что он не успел прибраться утром, сыграло только на руку. Илайя любил книги, их обилие в этой комнате его привлекало, притянув к себе пристальное внимание.

Впервые за долгое время он находил свою спальню максимально привлекательной, а не безликой и пустой.

Ужинали они тоже здесь, а не в кухне, как планировалось изначально, устроившись не за столом, а прямо на полу.

Относительно своих кулинарных талантов Ромуальд тоже не обманул.

Возможно, даже несколько принизил, сказав, что неплохо готовит, поскольку готовил он замечательно. Вообще-то до последнего Илайя в правдивости данного утверждения сомневался, подозревая, что по прибытии сюда его накормят чем-нибудь из серии «быстро, просто, минимум затрат». Нарежут кособоких бутербродов или подсунут яичницу, немного подгоревшую, с противно растекающимся по сковородке желтком. Подозрения не подтвердились.

– Если хочешь, можешь чего-нибудь выпить, – произнёс Ромуальд.

– А ты?

– Мне нельзя.

– Мы всё-таки едем куда-то?

– Несомненно.

– Тогда я тоже воздержусь.

– Почему?

– Хочется помнить всё в мельчайших деталях, – усмехнулся Илайя, взяв в руки салфетку. – На трезвую голову события воспринимаются ярче и острее.

– Только не говори потом, что я не предлагал.

– Меня ожидает что-то страшное?

– Возможно, – уклончиво ответил Ромуальд.

– Например?

– Немного терпения, и сам всё увидишь.

– Умеешь ты нагнетать атмосферу.

– Талант не пропьёшь.

– Это точно. Кстати, о талантах. Спасибо за чудесный ужин.

– Половина заслуги лежит на тебе, так что благодарить особо не за что.

На губах Ромуальда появилась улыбка, получившая аналогичный ответ. Ромуальд пристально смотрел в глаза напротив. Илайя улыбался, слегка приподнимая уголки рта, в глазах его блестели смешинки-крапинки. Он не выдержал первым, опустив голову и засмеявшись тому, насколько серьёзной получается беседа на абсолютно несерьёзную тему. Ромуальд засмеялся тоже, но по другой причине, стараясь замаскировать за этим действием собственные мысли и ощущения, временно вытеснить их из головы и не думать о том, что Илайя находится рядом с ним, в его собственной комнате, а не в пропахшей пылью, пудрой и прочими косметическими хреновинами гримёрке. Он сидит рядом, не выглядит настороженным, смеётся и наблюдает за действиями напарника исподтишка, словно подсознательно чего-то ожидая.

Едва ли можно было сделать этот вечер ещё более уютным и романтичным. Илайе нравилась сама атмосфера дома и комнаты, в котором они сейчас находились, ему импонировало общество собеседника. Это было идеальное сочетание, идеальный же баланс. Его затягивало, а не отталкивало от подобных посиделок. Ему казалось, что ещё чуть-чуть, и у него впервые в жизни запылают уши, он почувствует себя неловко и вместо того, чтобы по привычке ответить, не задумываясь, начнёт заикаться, не представляя, как будет выглядеть его предложение отказаться от задуманного, отложить поездку и никуда не выбираться за пределы дома. Останавливало лишь осознание, что со стороны это будет выглядеть, как попытка навязать своё внимание, граничащее с предложением себя.

О, да, Ромео. Я хочу в твою постель. Не столь важно, будет у меня на глазах повязка, или мы обойдёмся без неё. Просто…