Бледный силуэт Луны

Хорошо, что Ирочка не догадалась запереться, а то бы… Я нашла кузину непосредственно в ванне, полностью одетой, но воды там почти не оказалось, потому что пробку она не нашла. Ирка сидела в мелкой лужице и плакала от обиды. Опять же нет худа без добра, пока я волокла Ирку из ванны, то почти протрезвилась сама. Холодной воды нам с «гробовой змеей» перепало немало, потому что Ирка активно сопротивлялась, заявляя, что ванна еще не принята.

В конце концов все утряслось, халаты я нашла, мы успешно переоделись, кофе проглотили сначала холодным, а потом вскипятили еще раз. (Как в анекдоте про Сонечку.) Ирка перестала обижаться на несправедливость и успокоилась, мы обе согласились, что пить надо меньше, и тогда все образуется.

И вот настало время открыть посылку с того света, по крайней мере так считала кузина Ирочка. У бедняжки все смешалось в голове, она упорно держалась за мысль, что Сергея нет в живых, а покойник был перепутан в морге. То, что я его опознала, для Ирины доказательством не явилось, она раза четыре указывала на справку о смерти Сергея, и толковала, что там все написано русским языком. Пришлось плюнуть на ее мнение и вскрыть посылку самой. Ирка только смотрела на пакет с невыразимым ужасом, по всей видимости, она боялась, что оттуда извлечется нечто загробное.

Первым делом из посылки извлекся альбом, переплетенный в сафьян, и я нисколько не удивилась, даже открывать не стала. Еще там был заклеенный конверт с бумагами, а сверху лежало письмо, адресованное мне. Его-то следовало прочесть в самую первую очередь.

«Катя!» — гласило письмо на бумаге в полоску, отчасти знакомой. — «Когда ты получишь все это, меня здесь не будет. Я наделал сам не знаю каких дел, и теперь нужно срочно прятаться. Пускай остальные документы полежат у тебя, спрячь хорошенько и никому ничего не говори. Посмотри сама, в альбоме вроде то, о чем шла речь. Хотя я не уверен, потом покажи Ирине.

Если кто-нибудь станет меня искать, ты ничего не знаешь, иначе будет плохо. Наверное, мы встретимся у тети Эрики, только не знаю, когда. Альбом возьми с собой, а сведения выпиши себе отдельно, если ты со мной согласна. Сергей.»

Ирочка тоже читала письмо, потом я предъявила телеграмму и подробно пересказала содержание бумаги, сошедшей за записку самоубийцы. Совпадение ключевых слов в двух текстах полностью убедило меня, но у Ирки оставались сомнения. Я сама путалась во временах, описывая Ирке, как Сергей сначала писал черновик, потом письмо, шел на почту совершенно живой, отправлял посылку, далее шел домой, где валялся черновик. Там кто-то его напугал, и Сергей скрылся, но успел дать мне телеграмму в Италию следующим днем. На посылке значилось 19-тое число, на телеграмме — 20-тое. Покойники телеграмм как правило не дают. В справке обозначено, что смерть наступила в ночь на 20-тое.

Но Иришке никакие вычисления не помогали. И кто бы ее винил? На бедняжку кузину факты обрушилось сразу: чужой покойник в костюме Бориса, нелепая телеграмма под странным числом и загадочное письмо, пришедшее по почте в день похорон, притом в посылке.

— Катюша, а может, посмотрим, что там есть еще, — предложила Ирочка, по всей видимости, мои рассуждения ее утомили. — Ну альбом — это ясно, ты мне говорила, его мы можем отложить. Не горит. А еще, видишь, тут есть конверт, давай посмотрим.

Я поняла, что сознание кузины Ирочки почти отключилось от реальности, и напрягать ее не следует. Пусть думает, как хочет и смотрит, что пожелает. Мне самой конверт из суровой бумаги представлялся совершенно нежелательным, и вскрывать его не хотелось примерно так же, как идти к Сергею тем ужасным вечером — не хотелось, и все тут. Будь моя воля, я бы спрятала посылку в укромное место не открывая, тем более, что в письме точно указано «спрячь». А не «смотри».

Но Ирочка решила иначе, и вынула из конверта точно такую же папку, какую я видела накануне — на ней было крупно напечатано слово: ДЕЛО. Только еще и УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ, и что-то там было написано от руки очень неразборчиво. А когда Ирина открыла папку, на нас обеих глянула подборка цветных фотографий столь жуткого вида, что впечатления в похоронном зале стали выглядеть бледно. Мертвое тело в этом ДЕЛЕ валялось на полу в крови посреди жилого помещения, и вид его приводил в содрогание, несмотря на прошедшие двадцать лет.

ДЕЛО было начато в восемьдесят (каком-то) году по поводу убийства некоего гражданина Бонифатьева, причем работал этот мертвый гражданин непосредственно в ЦК ВЛКМ. Такие скупые сведения мы с Ирочкой вычитали в начальных фазах дела, затем в отупении глянули в конец и обнаружили, что убийца не найден, но и дело не закрыто. Оно само собой иссякло и кончилось на какой-то промежуточной бумаге без выводов и отчетов.