Блистательные годы. Гран-Канария

– Самый привлекательный из всех способов убийства. Да Соуза массово выращивал возбудителей азиатской холеры. Одна капля этой эмульсии в стакане воды – нет, в стакане сока папайи, – и дело сделано. Никакой расплаты. Смерть от естественных причин.

– Я уловил, – медленно произнес Чарли. – Но при чем тут мадам?

– Это единственное, чего я не понимаю.

И вдруг Мюррея словно озарило. Если бы Дефрис умер, мадам по островным законам получила бы наследство. В новом своем статусе она вышла бы замуж за да Соузу. Этот местный доктор, человек амбициозный и беспринципный, был готов на все. Но только вместо Дефриса умерла мадам.

– Приготовленный сок был поставлен в комнату Дефриса, и кто-то его подменил. Тиа Люсия! Она что-то заподозрила и подменила графин на графин мадам.

Чарли на минуту задумался, затем кивнул:

– Видимо, так и есть. Но какое это имеет отношение к исчезновению сестры Бенчли?

– Разве не понятно? Она вошла в дом, чтобы там подождать меня, может, чтобы скрыться от толпы. Слуга впустил ее в приемную. Да Соузы все не было, и она решила осмотреться. Случайно наткнулась на лабораторию, увидела, что там имеется, и тут внезапно появился да Соуза. Он не мог ее отпустить.

– Да, – в раздумье произнес Чарли. – Все могло быть именно так. Послушай, приятель… – Внезапно он умолк, уставившись в окно. – Похоже, к нам пожаловала делегация.

По ступенькам портика поднимались с полдюжины мужчин.

– Думаю, пора сматываться, – сказал Каллаган.

Они поспешили назад по коридору, выскочили через заднюю разбитую дверь и пересекли двор. Когда они перебрались через стену и спрыгнули на улицу, Мюррей услышал крики и топот бегущих ног.

– Нам лучше разделиться, – сказал он.

– Хорошо, приятель. Увидимся на плантации.

Чарли двинулся в одну сторону, а Роберт – в другую, срезав путь через полоску сухих кукурузных стеблей на заросшую сорняками песчаную дорожку, которая заканчивалась тупиком в виде высокой ограды. Мюррей перепрыгнул через ограду и приземлился во дворе, полном раскудахтавшихся кур. Из курятника вышла пожилая женщина с пустой кастрюлей из-под кукурузы.

– Простите, мэм, – сказал Мюррей, направившись мимо нее к воротам двора.

Вместо ответа она швырнула в него кастрюлей. Он увернулся и, выскочив наружу, оказался на узкой грязной улочке. Он нырнул в лабиринт темных переулков, которые внезапно вывели его на Гранд-плас. Здесь уже собралась толпа, в которой было нетрудно затеряться. Убедившись, что оторвался от преследователей, Мюррей стал пробираться через площадь.

Все его лихорадочные мысли были о Мэри. И он знал, что должен сделать. Из глубин его подсознания всплыл образ того заброшенного дома, старого форта Либерте, который, как сказала ему Натали, принадлежал да Соузе. Если Мэри в руках да Соузы, где бы еще он мог ее спрятать? Ему по воде всего час до Бас-Тера.

Роберт спустился к причалу, где оставил катер. Вокруг никого не было. Выйдя из мощеной аллеи на яркий солнечный свет гавани, он застыл на месте. Его катера у причала не было – там ничего не было, кроме пены и куч водорослей. Катер исчез.

Пока он стоял там, моргая от яркого света, кто-то вышел из укрытия за его спиной. Заметив тень на белых камнях, Мюррей резко повернулся и тут же был оглушен ударом по голове.

Только под вечер Мюррей очнулся. Первое, что проникло в его сознание, – звук дождя, барабанящего по жестяной кровле. Оглядевшись по сторонам, Роберт понял, что его затащили в заброшенный пустой сарай. Он осторожно ощупал голову и обнаружил шишку размером с куриное яйцо. С трудом приняв сидячее положение, он увидел клочок бумаги, просунутый сквозь пряжку его ремня. Развернув то, что оказалось запиской, он, несмотря на темноту в сарае, смог разобрать следующее: «Настоятельно рекомендуем не лезть в чужие дела, иначе ждите больших неприятностей».

Несколько минут Мюррей сидел со смятой запиской в руке, снедаемый горьким чувством собственной беспомощности. Каким же надо быть ослом, чтобы лишиться катера, а потом еще и получить по голове. Проклиная себя, он поднялся на ноги и, пошатываясь, вышел наружу. Небо теперь было полностью затянуто тучами. Но влажная, соленая свежесть шторма привела его в чувство. Отсюда, с южной стороны гавани, казалось вполне возможным добраться до форта да Соузы просто идя пешком вдоль берега. Единственное препятствие – узкий мыс, который пришлось бы долго обходить, но Роберт тут же двинулся в путь. Поначалу идти было относительно легко. Дорога заканчивалась на краю небольшой песчаной бухты. Песок, намокший от дождя, да еще вперемешку с пучками жесткой морской травы, был твердым под ногами. Но дальше, в конце бухты, берег представлял собой бывший коралловый риф, изрытый глубокими впадинами и покрытый слизью водорослей. Потребовалось немало времени, чтобы преодолеть этот участок, и, поскольку и без того тусклый свет все убывал, Мюррея стало охватывать беспокойство. Однако он добрался до мыса и, чтобы сэкономить время, покинул берег и двинулся наперерез.