Читаем Ближневосточный фронтир. Израильское поселенчество: история и современность полностью

1. Внутри «Пределов поднявшихся из Вавилона» выделяется район, не имеющий совершенного статуса святости. Речь идет о части территории нынешней Иордании, на которой в библейский период находились царства родственных евреям эдомитян, моавитян и аммонитян. Согласно Божественному указанию сыны Израиля, «поднявшиеся из Египта», не должны были их завоевывать. Включение этих территорий в «Пределы поднявшихся из Вавилона» свидетельствует о преобладании еврейского населения в этих районах в эпоху Второго Храма, но не придает им статуса полной святости в отношении заповедей, исполнение которых возможно лишь в Эрец Исраэль.

2. Для «Пределов поднявшихся из Вавилона» характерно наличие «анклавов». С одной стороны, в компактной территории с преобладанием еврейского населения выделяются «нееврейские анклавы», в которых в период Второго Храма преобладали язычники. Речь идет о территории таких эллинистических городов, как Бейт-Шеан и Сусита. Талмудические мудрецы освободили проживавших в них евреев от выполнения заповедей, связанных с обработкой земли в Эрец Исраэль. С другой стороны, в этом смысле в пределы Эрец Исраэль включаются «еврейские анклавы», в которых преобладало еврейское население. Речь идет, например, о районах к востоку и северо-востоку от города Тира (в современном Ливане), компактно населенных евреями в этот период. С точки зрения законов об обработке земли эти анклавы рассматривались еврейскими религиозными авторитетами в качестве части Эрец Исраэль и в позднее Средневековье, применительно к еврейским сельским общинам, существовавшим в Хацбае, Дир эль-Камаре и ряде других населенных пунктов Южного Ливана вплоть до начала ХХ в. [4]

Вопрос о границах «Пределов поднявшихся из Вавилона» детально рассматривается как в Иерусалимском (трактат «Дмай», 2), так и в Вавилонском (трактат «Хулин», 6) Талмуде.

Религиозная концепция иудаизма, рассматривающая отношения между Богом и народом Израиля как договор, определяет отношение к границам Эрец Исраэль как определяемым не только Божественным обещанием, но и реальными действиями еврейского народа по завоеванию и освоению обещанной ему страны [5] . От еврейского народа ожидаются целенаправленные и упорные усилия («ѓиштадлут»), направленные на выполнение взятых перед Богом обязательств, в частности, в завоевании и освоении обещанной им страны. В этом контексте особое значение приобретают не только религиозные тексты, но и фактическая политическая история еврейского народа в Эрец Исраэль на протяжении тысячелетий.

Еврейская история в Эрец Исраэль

Первое упоминание о евреях в связи со страной Ханаан, получившей позднее название Эрец Исраэль, т. е. Страна Израиля, появляется в библейской книге Берешит (Бытие) в рассказе о праотце еврейского народа Авраѓаме, родившемся в городе Ур в Месопотамии: «И взял Авраѓам Сарай, жену свою, и Лота, сына брата своего, и все достояние, которое они приобрели… в Харане; и вышли, чтобы идти в землю Ханаанскую… И прошел Авраам по земле сей до места Шхема, до Элон-Морэ. А ханаанец был тогда в этой земле» (Берешит, 12:5–6). Появление кочевников, именовавшихся «иври» (отсюда русское «еврей»), выделившихся из массы западносемитских племен, в Ханаане относится к первой половине II тысячелетия до н. э. Этот древнейший период истории еврейского народа нашел свое отражение в библейском повествовании о прародителях еврейского народа Авраѓаме, Ицхаке (Исааке) и Яакове (Иакове). Однако превращение Ханаана в Эрец Исраэль, т. е. в страну с доминирующим еврейским населением, относится к более позднему периоду, известному в еврейской истории как «эпоха судей».

Вопреки распространенному в общественном сознании стереотипу, со времени покорения Ханаана древнееврейскими племенами в истории Эрец Исраэль не было периода, в который евреи не жили бы в ней. Речь идет не об отдельных евреях, а о народе, сохранявшем свои собственные структуры власти – как в периоды независимости, так и в периоды иноземного владычества.

После Вавилонского изгнания VI в. до н. э. возникла еврейская диаспора. В некоторые периоды истории она становилась наиболее многочисленной и наиболее продуктивной частью еврейского народа. В диаспоре родилась идея возвращения в Сион, сопровождавшая еврейский народ с тех времен и до наших дней и оказавшая глубочайшее влияние на его исторический, культурный и религиозный облик. Однако это не означает, что еврейская жизнь в Эрец Исраэль когда-либо прерывалась.

Политическая история еврейского народа в Эрец Исраэль может быть подразделена на 11 эпох:

1. Военно-племенная демократия (в принятой терминологии – эпоха судей).

2. Правление царей из дома Давида.

3. Правление первосвященников из дома Цадока.

4. Правление первосвященников-царей династии Хасмонеев.

5. Правление царей династии Иродиадов.

6. Правление «несиим» (патриархов).

7. Правление гаонов Эрец Исраэль.

8. Правление египетских нагидов.

9. Правление «ришон ле-ционов».

10. «Государство в пути»

11. Независимое Государство Израиль.

Эпоха судей [6]

Перейти на страницу:

Похожие книги

Косьбы и судьбы
Косьбы и судьбы

Простые житейские положения достаточно парадоксальны, чтобы запустить философский выбор. Как учебный (!) пример предлагается расследовать философскую проблему, перед которой пасовали последние сто пятьдесят лет все интеллектуалы мира – обнаружить и решить загадку Льва Толстого. Читатель убеждается, что правильно расположенное сознание не только даёт единственно верный ответ, но и открывает сундуки самого злободневного смысла, возможности чего он и не подозревал. Читатель сам должен решить – убеждают ли его представленные факты и ход доказательства. Как отличить действительную закономерность от подтасовки даже верных фактов? Ключ прилагается.Автор хочет напомнить, что мудрость не имеет никакого отношения к формальному образованию, но стремится к просвещению. Даже опыт значим только количеством жизненных задач, которые берётся решать самостоятельно любой человек, а, значит, даже возраст уступит пытливости.Отдельно – поклонникам детектива: «Запутанная история?», – да! «Врёт, как свидетель?», – да! Если учитывать, что свидетель излагает события исключительно в меру своего понимания и дело сыщика увидеть за его словами объективные факты. Очные ставки? – неоднократно! Полагаете, что дело не закрыто? Тогда, документы, – на стол! Свидетелей – в зал суда! Досужие личные мнения не принимаются.

Ст. Кущёв

Культурология
«Крушение кумиров», или Одоление соблазнов
«Крушение кумиров», или Одоление соблазнов

В книге В. К. Кантора, писателя, философа, историка русской мысли, профессора НИУ — ВШЭ, исследуются проблемы, поднимавшиеся в русской мысли в середине XIX века, когда в сущности шло опробование и анализ собственного культурного материала (история и литература), который и послужил фундаментом русского философствования. Рассмотренная в деятельности своих лучших представителей на протяжении почти столетия (1860–1930–е годы), русская философия изображена в работе как явление высшего порядка, относящаяся к вершинным достижениям человеческого духа.Автор показывает, как даже в изгнании русские мыслители сохранили свое интеллектуальное и человеческое достоинство в противостоянии всем видам принуждения, сберегли смысл своих интеллектуальных открытий.Книга Владимира Кантора является едва ли не первой попыткой отрефлектировать, как происходило становление философского самосознания в России.

Владимир Карлович Кантор

Культурология / Философия / Образование и наука
Япония: язык и культура
Япония: язык и культура

Первостепенным компонентом культуры каждого народа является языковая культура, в которую входят использование языка в тех или иных сферах жизни теми или иными людьми, особенности воззрений на язык, языковые картины мира и др. В книге рассмотрены различные аспекты языковой культуры Японии последних десятилетий. Дается также критический анализ японских работ по соответствующей тематике. Особо рассмотрены, в частности, проблемы роли английского языка в Японии и заимствований из этого языка, форм вежливости, особенностей женской речи в Японии, иероглифов и других видов японской письменности. Книга продолжает серию исследований В. М. Алпатова, начатую монографией «Япония: язык и общество» (1988), но в ней отражены изменения недавнего времени, например, связанные с компьютеризацией.Электронная версия данного издания является собственностью издательства, и ее распространение без согласия издательства запрещается.

Владимир Михайлович Алпатов , Владмир Михайлович Алпатов

Культурология / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука