Блокадные нарративы

Для представления о том, что такое Ленинград в изображении коллаборационистской печати, мы, в первую очередь, обращались к изданиям, территориально близким к Ленинграду: газетам Пскова, Дно, Риги, Таллина – «Правда» (Рига и Таллин), «Псковский вестник», «За родину» (Дно), «За родину» (Псков, в реальности – Рига; далее: ЗР), «Северное слово» (Нарва, с середины августа 1942 года – Таллин; далее, как правило: СС) или к берлинским периодическим изданиям: «Новое слово» (далее, как правило: НС), «Новая жизнь» (далее: НЖ), «Клич», «Труд», «Доброволец», «Заря», часть которых распространялась и на оккупированной территории СССР.

Нужные нам материалы содержатся и в изданиях других регионов, например, в газетах Северного Кавказа за вторую половину 1942 – первую половину 1943 года; сюда, на Северный Кавказ, направляли эвакуированных ленинградцев, в результате летней 1942 года кампании вермахта вдруг оказавшихся под оккупацией.

Основной источник сведений коллаборационистской печати о Ленинграде, в особенности на начальном этапе блокады, – это, как правило, материалы германских пропагандистских служб, составленные на основании разведданных, допросов военнопленных, беженцев и перебежчиков.

Следует учитывать, что целиком стать на военные рельсы газета, в особенности большая, ежедневная, четырехполосная, не имеет возможности. Не случайно возникшие внутри больших газет в 1943 году так называемые «Страницы добровольца», как правило, вскоре были вынуждены стать самостоятельными приложениями к газете-донору. У войны свои заботы, а у газеты, при всем внимании к войне, много своих сугубо индивидуальных жанровых интересов: ее читатель не может питаться исключительно военными событиями, ему подавай и закуску и бланманже в виде уголков шахматиста и юмора, кроссвордов, календарных стишков, юбилейных статей и т. д.

Среди приблизительно восьмисот книг и брошюр, вышедших на русском языке в 1941–1945 годах, в основном на оккупированной территории СССР и в Германии, отдельные издания блокадной тематики нам не встречались. Вероятнее всего, их и не было.

В ряде случаев для ориентации в материале мы обращались к работам С. Ярова, Н. Ломагина, В. Пянкевича, к воспоминаниям и дневникам блокадников, к другим источникам и исследованиям по теме.

В первую очередь мы видели свою задачу в том, чтобы подойти к проблеме с позиций источниковедения, дать некоторые образцы пропагандистских увражей, обратить определенное внимание на поэтические особенности пропагандистских материалов и попытки (успешные, безуспешные) выхода за пределы жанра.

Блокада? Ленинград?

На начальном, стартовом, разгонном этапе информационного противостояния пропагандистские инстанции по разным причинам, насколько возможно, стараются опираться на более-менее достоверные сведения о противнике. Конечно, при этом допустима «свободная» интерпретация документального материала, недурной пропагандистский эффект дает сочетание достоверных сведений с вымыслом, в основании которого лежат устойчивые или срочно сформированные представления о способностях, наклонностях противника, его культурном, моральном, физическом, военном и финансово-кредитном облике.

В дальнейшем, в ожесточении вооруженного и информационного конфликта, в условиях кризиса жанра, как известно, активно используются или формируются слухофакты; важную роль в искажении реальности играют фигуры умолчания, возникает категорическая нужда в вымысле, фальсификации, подделке, подтасовке, блефе и прочей симуляции поэтической метафорики, где реальные действия и замыслы врага замещаются и отождествляются с воображаемыми представлениями о его потенциальных возможностях.

Формируются устойчивые темы и их подача, складываются словесные образы и обороты, специфическая лексика, язык. Вводятся фигуранты, временные и постоянные – участники разнообразных художественно-пропагандистских сюжетов. В ходу фельетон и так называемый «маленький фельетон», сценка с претензией на живописность.

В разных временных и пространственных точках противостояния пропагандистский сказ может иметь свои поэтические особенности, но в любом случае непременно учитывается аудитория, для которой предназначен материал, в расчет берутся возможности информационного послания (в случае печатной продукции – стилистика, сфера и способы распространения, регулярность издания, объем, цена и т. д.).

Обращение к Ленинградской блокаде позволило русской коллаборационистской печати в относительно короткий срок в концентрированном виде продемонстрировать почти весь спектр простейших пропагандистских приемов и их эволюцию. При этом не стоит слишком преувеличивать тот факт, что печать эта складывалась под руководством германских пропагандистских инстанций, что значительная часть работников пера имела опыт работы в советских агитационно-пропагандистских изданиях. Пропагандистские приемы, они в родстве с бродячими сюжетами, к тому же набор этих приемов весьма ограничен, не превышает числа структурообразующих элементов волшебной сказки.