Блондинка

В душевой горела одна лишь тусклая лампочка. Пахло сыростью. В маленьком окошке, через щель в жалюзи, я разглядела одинокую луну. Или то был фонарик на пальме за бассейном? Ночь в пустыне! Мне показалось, что я снова в Неваде, что я – Розлин Тэйбер, влюбленная в Кларка Гейбла, а он скоро умрет, и что мне дурно от чувства вины, потому что я замужем за человеком, которого больше не люблю. Нет, пьяной я не была, но не совсем понимала, где нахожусь. Где буду спать этой ночью и с кем. Или одна? И как мне теперь добираться домой. Обратно, в Лос-Анджелес, песочный город, в Брентвуд, в дом под номером 12305 по Пятой Хелена-драйв. Ведь меня всегда преследует этот жуткий страх: как добраться до дома? Даже если знаешь, где твой дом.

Тем временем Принц торопливо тер полотенцем у себя между ногами и говорил, что надеется увидеть меня снова, что уезжает из Палм-Спрингс – пронто, завтра же, рано утром. Что должен вернуться в Вашингтон, но непременно со мной свяжется. Я спросила:

– Хотите записать мой секретный номер телефона, мистер Президент?

Он засмеялся и ответил:

– Секретных номеров не бывает, МЭРИЛИН.

Тогда я сказала тихо и скромно, как школьница, что могу, если он того захочет, полететь на восток, ваше желание для меня закон, мистер Президент, шутливо добавила я, целуя его пылающее лицо. И поняла, что ему это понравилось. Он сообщил, что билет в первом классе мне обеспечен и что мы можем встретиться на Манхэттене, в одной гостинице, и еще сказал, что приедет в Калифорнию на акцию по сбору денег и что у его шурина есть пляжный домик в Малибу. Я сказала:

– О, это было бы неплохо. Т-то есть замечательно.

Что еще поведал мне мой Принц – секрет. Никому не скажу.

Он взял мое лицо в ладони (о, я так надеялась, что кажусь ему в этот момент красивой, а не потной, с размазанной по лицу косметикой и прилипшими ко лбу волосами, как было на самом деле) и заговорил искренне и пылко, от всего сердца. Как всегда говорил, выступая на публике, за что все мы его любили. Вот что он сказал:

– Знаешь, МЭРИЛИН, есть в тебе что-то, чего нет ни в одной женщине. Такой женщины я еще не знал. Ты так живо откликаешься на каждое прикосновение. Реагируешь на любое дуновение, будто пламя. Словно хочешь, чтобы тебе сделали больно! Открываешься навстречу боли. Другие женщины не похожи на тебя, МЭРИЛИН. Ничего общего с экранным образом или фотографиями. На них нет твоей души, а сегодня ночью я увидел твою душу.

Прощальный поцелуй, и мой Принц исчез.

Принц вышел из душевой полностью одетый, а Нищенка оставалась там по его просьбе еще минут десять. Но телохранители Президента не стали ее дожидаться. Ее ждал лишь Президентский Сводник, стоял на почтительном расстоянии по другую сторону от бассейна. Когда наконец она вышла, ошеломленная, нетвердо ступающая, с туфлями в руках, в кое-как запахнутом махровом халате, Президентский Сводник учтиво приблизился к ней и сказал с улыбкой:

– Мисс Монро! Президент просил передать вам вот эту вещицу в знак уважения. – Он протянул ей розу, свернутую из фольги (Сводник нашел ее на столе, рядом с пустой бутылкой вина, и воткнул в петлицу пиджака).

Окружающие видели, как мировая знаменитость, МЭРИЛИН МОНРО, растерянно моргая, взяла фальшивый цветок из его рук и улыбнулась:

– О! Какая красивая!

Она вдыхала слабый металлический запах и была счастлива.

Нищенка влюбилась

А что, если Принц не сдержит обещания, не позвонит?

Она будет ждать, ждать, ждать, а он не позвонит? В запутанной, туманной ее жизни другие будут звонить, а он – нет? И вот, когда она почти уже потеряла всякую надежду, ей позвонил некий таинственный персонаж (названное имя ничего ей не говорило, она страшно волновалась) из (как он дал понять) Белого дома. (Один из помощников Президента?) Вскоре после этого ей позвонил живущий в Малибу шурин Президента. Пригласил ее на уик-энд.

Небольшая закрытая вечеринка, Мэрилин.

Только для избранных. Для своих.

Она спросила как бы мимоходом:

– А он? Он там будет?

Обходительный и учтивый шурин Президента ответил так же непринужденно:

– Гм. Сказал, что постарается. Изо всех сил.

Мэрилин радостно рассмеялась:

– Понимаю, что он хотел сказать.

Знаю, у него много женщин. Он мировая знаменитость.

Я тоже мировая знаменитость. И уже не ребенок!

Уик-энд начался, пролетел и закончился. Она запомнила лишь отдельные фрагменты, коллаж из кадров. Неужели это происходит со мной? Неужели это я? Было ли это на самом деле?

В отличие от кино, пересъемки в жизни не предусмотрены. У тебя всего один шанс.

Настали головокружительные времена. Звонки по ее секретному номеру. Таинственный человек (из Вашингтона) спрашивал, будет ли она дома сегодня вечером, ровно в 22:25. Ей позвонят. Она смеялась, вынуждена была присесть из-за слабости в ногах.