Блудный брат

– Мама, подойди, сядь с нами! – позвал Мас. – Отец запрещал ей сидеть за столом вместе с мужчинами, вот она и не привыкла, – вполголоса объяснил он. – Ну же, мама, мы тебя ждем!

Ни нерешительно вышла из своего угла и присела на краешек стула. В ее глазах не было робости или испуга; наоборот, была спокойная уверенность, что она, Ни, хорошо знает свое место на кухне.

– Кажется, еще кого-то не хватает, – заметил Вин Лу, беря ложку и оглядываясь. – А где Никто?

– Как обычно, сидит у себя на койке и молится, – ответил Талу, склонившись над супом и громко чавкая. – Он вообще мало ест. Так, сунет себе что-нибудь раз в день под повязку – и здоров. Хотел бы я так! Но не могу… – он, широко улыбаясь, сунул ложку в рот.

Благодаря усилиям Диар и ТТ забраку заметно полегчало. Он еще, бывало, охал, ухватившись за бок, но аппетит имел отличный.

– Я отнесу ему! – Миа проворно вскочила, ухватила одной рукой тарелку и поспешила вон из каюты.

– За то время, которое он проводит за этим занятием, можно было бы перемолиться всем богам Внешнего кольца, – усмехнулся Госс. – А их, кажется, 10374. Или 10375?

– Он кается, – коротко пояснил Мидо. – Говорит, грехов у него много.

– Однако его владение световым мечом вызывает изумление, – задумчиво сказал Вин Лу. – Если бы я не знал точно, что это не так, я бы принял его за джедая…

Мидо и Диар одновременно вздрогнули.

– Он говорит, что никогда не имел отношения к Силе, и что орудовать мечом может научиться каждый, – постарался сказать Мидо как можно непринужденнее, пожав плечами.

– Однако учить орудовать он отказывается, – заметил Госс.

– Он говорит, что недостоин никого учить, – тихо сказала Диар. – Говорит, что совершил страшное преступление. Но… мне кажется, что он недоговаривает о своих возможностях. Тогда, когда ты послал мне сигнал, – она взглянула на Талу, – я уверена, что это он связал нас с тобой через Силу.

– Ну да, он как раз рядом сидел! – подтвердил Талу.

– Про Никто не знаю, но что наша сестренка Диар делает успехи в овладении Силой – это определенно, – сказал Госс.

– Точно! – воскликнул забрак. – И как это вы на нас с неба свалились?…

– Кто он все-таки такой? – перебил Вин Лу, оборотившись к Мидо.

– Ну, я уже все рассказал. Большего и сам не знаю. Знаю лишь, что он мне жизнь спас, и что я благодарен ему.

– Его голос показался мне знакомым, – вдруг промолвила Ни.

Все разом посмотрели на нее, и она смутилась.

– Почему, мама? – удивился Мас.

– Я не могу сказать в точности… но уверена, что я его уже слышала. Очень давно… На планете, откуда меня забрали…

– Отец забрал?

– Не совсем. Он отбил меня… точнее, нас, старших… у работорговцев, которым нас продали. Продали те, кто напал на наше поселение. Только маленьких детей они оставили себе, а всех, кому было больше десяти лет – продали. Мы им были не нужны.

– Ты никогда не рассказывала это, мама, – Мас внимательно посмотрел на нее.

– Так незачем было рассказывать. – Ни, разволновавшись, мяла в руках полотенце. – Мне, можно сказать, повезло. Не то что отцу и брату. Я ведь за Лу всю жизнь была, как за каменной стеной. Так что мне повезло, вот так.

Она хотела встать, но Мас остановил ее.

– Но где и когда ты слышала голос Никто на своей планете? – спросил он.

– Когда на нас напали. Мне кажется, он был где-то там, среди этих солдат. Я не помню ни его лица, ни что он делал. Но помню, что тогда этот голос наводил на меня ужас.

– Ну что же, значит, в молодости дед служил кому-то не тому, – сказал Госс. – Со всяким бывает, а? – он подмигнул Талу.

– Точно, – Талу состроил виноватую гримасу.

– А кто были те, кто напали на вас? И зачем им были маленькие дети? – спросила Диар.

Ни тяжело вздохнула, хотя и не изменилась в лице. Ее лицо вообще редко меняло выражение. Спокойное, чуть строгое, чуть грустное – оно оставалось неизменным, что бы она ни делала и ни говорила. Разве что горькая складка залегала между ее бровей, когда она бросала взгляд на лицо сына – точнее, на глубокие борозды на его щеках. У Лу Морита когда-то тоже все начиналось с этих борозд.

– Я ведь сама была ребенком, мало что помню, – сказала она. – Их было много, и у них были разные машины. Огромный звездолет, и вокруг него – куча других, поменьше. Сначала они бомбили с воздуха, а потом спустили вниз десант, собирать нас, выживших. У них было много солдат, и дроиды, и даже танки. Они выгнали всех из домов и построили в две шеренги – взрослые и дети. Ну, взрослые – это кто старше десяти лет. Если какая-то мать пыталась спрятать ребенка под одеждой – солдаты сразу находили и отнимали.

– А если это был младенец, который не мог сам стоять на ножках?

Ни помолчала.

– Такие им были не нужны. Кто ж будет с ними нянчиться… Их погрузили в какую-то машину и отвезли подальше, за деревню, где у нас была выгребная яма. Матери сначала плакали, а потом даже радовались – что, мол, их дети дешево отделались…

Все переглянулись.

– Ну а детей, которых оставили в живых? С ними что сделали? – спросила Диар. – Тоже, как на Тан, отправили на биоматериал?