Бодался телёнок с дубом. Очерки литературной жизни

Эти осенние месяцы 1973 (в октябре они все трое съезжаются в Цюрих на совещание, мы не знаем) наша подпольная связь пульсирует ещё судорожней. Досылаю Бетте напутствие к «Архипелагу»: «Со стеснением в сердце я годами воздерживался от печатания этой уже готовой книги: долг перед ещё живыми перевешивал долг перед умершими…» А – как теперь ускорить печатание? И Никите: пусть «Архипелаг» выглядит кустарно – и будет подешевле, не такая книга, чтоб на ней деньги собирать. (Изнурённый дырами нищего издательства, Никита взмаливается: русское издание никак нельзя дешевле. Я соглашаюсь.) Никита обещает издать Первый том рекордно быстро, в три месяца. Пишет: наборщик «Архипелага» со слезами сказал: когда я умру – положите эту книгу в мой гроб. Я гоню дальше: а как бы Второй том за Первым сразу вослед, через месяц нельзя? Нет, никак нельзя… Да может быть, разрывать и тома (они не существенны), – печатать отдельно Часть 1-ю, 2-ю, 3-ю – как бы тетрадями, лишь бы скорей? И предпримите меры безопасности против прямого налёта на типографию! КГБ ни перед чем не остановится! – Бетте: после того как появится русский Первый том – вся надежда на быстрейшее появление немецкого, если задерживается – может быть, вырывать отдельные главы и печатать в журналах?.. «Скорей, чтобы знали все! – и тогда пройдёт жжение». В эту осень мы с растравой узнаём, что Карлайлы подвели: американский перевод не готов и за пять лет; только сейчас, в конце октября, сдан, да и то сырым, «над ним ещё надо работать». Однако нагоняет шведский перевод Ханса Бьёркегрена – поможет он! А – как меры безопасности? Из трёх уже типографий секрет может утечь. Скорее печатать! – мне скорей нужна безповоротность, разрыв, чтобы ГБ и не пыталось из меня ничего вынудить. И такой (дикий) контррасчёт: а вдруг ГБ кинется раньше меня напечатать захваченный «Архипелаг», но ослабленный (ведь было ж так с Аллилуевой) – так мы докажем, что экземпляр ворованный, неполный, – и шлю Бетте перечень доказательств. – Или наоборот: Советы попробуют запретить «Архипелаг» на Западе? По требованию Хееба шлю ему «по левой» ещё новое «Подтверждение полномочий» – специально на случай «Архипелага»: что он полномочен на все публикации этой книги – и при этом свободен от личных платёжных обязательств (он опасался подобного оборота дел). Да, и вот же что, сразу не сообразишь: теперь – ленинскую главу из «Августа» уже можно не прятать, нельзя ли успеть ее вставить в какое-то издание? И теперь, когда отменили радиоглушение в СССР, – едва появится «Архипелаг» – разрешить читать его сразу по всем станциям! (Какой я разгонистый! – ни «Голос Америки», ни Би-би-си не пошевельнутся, чтобы не портить дипломатических отношений с СССР…) А «Жить не по лжи» предполагаю публиковать в феврале. (И точно угадал!)

Шлём в Цюрих плёнку «Октября» – на том, на чём он остановлен, может быть никогда уже не доканчивать. Пересылаем уже частями и статьи «Из-под глыб».

Но ещё же срочней! – в середине декабря посылаю Никите «Письмо вождям», – оно должно быть напечатано через 25 дней после Первого тома «Архипелага»! И скорей переводить!

За «Письмо вождям» неведомая мне типография «Имки» принялась тут же. А когда «Архипелаг» ударяет 28 декабря – вдруг просвечивает мне, что «Письмо вождям» надо задержать от печати! Я увидел теперь: «Письмо» зазвучит сейчас не как в сентябре, когда я его отдал в ЦК: сегодня можно будет заподозрить во мне тон уступчивости? В гуле раската «Архипелага» – момент для «Письма» неудачный, нет. Нет! («Чугунная голова, не высыпаюсь!»)

В начале января 1974 пишем Никите и Бетте: задержать «Письмо» на неопределённый срок, никакого распространения, ни даже по переводчикам, остановить и все переводы!

Но – опоздало то письмо, и ничего б мы не удержали, – в «Имке» у Никиты уже был готов тираж, и готовый французский перевод на входе в типографию, – задержали мы каким-то условным косвенным телефонным звонком. Задержали! не утекло! (Попадание!? или промах!? – всё зависело от побочных случайностей, и не оценивалось мной во всём объёме серьёзности, голова и тело становились полунечувствительны. Не задержи мы «Письма» – кончилось бы со мной скорее тюрьмой, а не высылкой за границу: никто б меня на Западе тогда не отстаивал.)

И ещё ж эта добавочная вся дерготня падала и падала на Бетту! – в недели, когда она сдала в издательство Первый том «Архипелага» и начинала переводить Второй. Сколько же ей надо и терпения и поворотливости ума! В конце января, последнее её письмо, уже не достигшее меня в СССР: «К необыкновенному подъёму добавляется страшная усталость и вечное ноющее чувство, что что-то не успевается. Просыпаюсь от постоянных теперь кошмаров: что-то важное забыла сделать! даже вскакиваю иногда… Очень рада, что “Письмо вождям” отложено: это страшно запутало бы здешних людей и даже повредило бы пониманию “Архипелага”. Чтоб понять “Письмо” – надо знать Россию…»