Бог и наркотики (СИ)

Неужели в свои молодые годы он хочет выглядеть настолько старым? Насколько я помню, между нами разница в пять-шесть лет. Почти как мои студенты.

- В нашем уговоре не было подобного пункта, - немой вопрос в его глазах заставил меня продолжить. – Вам я не обязан нравится.

- Что ж, ты прав. И все же, позвал я тебя не для того, чтобы выяснять отношения.

- Я слушаю, - положив руки на колени, я сцепил их замок.

- Твой испытательный срок подошел к концу и не мне тебе рассказывать, что с работой ты справился, - на столе появился белый конверт, парень одним касанием руки заставил его проехаться от своего конца к моему. – Без аванса, тут сразу вся сумма, - он встал и подошел к окну, возвращая жалюзи в вертикальное положение.

- Это все?

- Будь на связи, - кивает он один раз, заставляя копну светлых волос упасть на глаза.

***

Два поворота ключа и я вхожу в прихожую, клацнув выключателем пару раз, жду, когда на глазах покажется рыжее нечто, но вместо долгожданного и такого привычного появления в помещении остается все так же пусто. Снимаю ботинки и прислушиваюсь к тишине в доме, различая на фоне какие-то сдавленные ругательства.

Распахиваю плотно закрытую дверь комнаты, входя внутрь.

- Мяу.

- Заткнись.

- Мяу-у.

- Смотри, еще раз и вызовешь Сатану.

- Мяу.

- Триста тридцать три, все падла, прощайся с жизнью. С Ним шутки плохи.

Я застал самую что ни на есть забавную сцену: Гир лежал, уткнувшись носом в подушку, одеяло валялось на полу, а простынь была слегка вздернута, на спине у парня восседала довольное животное, продолжая терроризировать своего сородича по несчастьям пронзительным звуком:

- Мяу.

- Ты в курсе, что из Ада пути назад нет? Даже твои девять жизней по сравнению с этим – хуйня.

- Мяу.

- Да завались.

При всем его раздражении, Гир оставался неподвижен, он в форме звезды просто распластался по всей постели, и только по издающимся звукам, было понятно, что он все еще жив.

- Мяу.

- Может, ты ведьма? Или ее реинкарнация?

- Мяу.

- Признайся, когда ты была женщиной, тебя за такие донимательства сожгли на костре? Инквизиция всегда поступала правильно – я знал.

- Мяу.

- Итить тебя непереитить.

- Что ты делаешь? – решил вмешаться я в их странный разговор, на что кошка подняла на меня свой довольный, жмурящийся взгляд, а Гир так и остался лежать, топя лицо в подушке.

- Я всегда знал, что ты – мужик, - говорит он, шумно выдыхая в ткань, набитую перьями.

- А я, что ты долбаёб! – уверенно заявляю я, облокачиваясь о дверной косяк. – Животное просто есть хочет, а ты непроходимый тупица.

- Ври, я знаю, что ты притворяешься.

- Эй, - обратился я к кошке. – К-с-с, к-с-с, иди сюда чудовище, дам пожрать, - разворачиваюсь в сторону кухни, наблюдая за тем, как вперед меня пробегается на всех четырех лапах рыжее нечто, почему-то в этот момент виляя хвостом не хуже собаки, я невольно улыбнулся.

Надеюсь, он тоже вскоре захочет есть и не заставит нас долго ждать.

Комментарий к Глава 2.

========== Глава 3. ==========

Не успело мясо упасть на раскаленную сковородку, взбунтовавшись брызгами и извергая густой пар, на фоне входной двери показалась фигура, облаченная в одни трусы и вытянутую футболку с ободранными краями.

- Покормишь? – спрашивает он, заставляя меня окунуться в совершенно недавние воспоминания: я ведь тогда его с ложки кормил, наблюдая, как он молча жует и глотает пищу, всматриваясь в это время в единственную точку на моей одежде. Никакой реакции никогда не было, я дергал его за ниточки, словно марионетку, а он инстинктивно выполнял жизненно важные и самые необходимые потребности.

- Готово будет не скоро, минут сорок нужно подождать, - накрываю сковороду плотной крышкой из каленого стекла, разворачиваюсь лицом к Гиру, наблюдаю за его нерасторопными движениями: кажется, ему все ещё трудно ходить.

- Я подожду, пока несильно есть хочется, - говорит он, в то время как предатель желудок, громко урча, выдает его истинные желания с потрохами.

- Налить чаю?

- Не стоит, лучше отрежь кусок хлеба, не хочу перебить аппетит полностью, лишь немного заглушу голод, - спорить я с ним не стал, достав из нижнего шкафчика из хлебницы свежую буханку, отрезаю корочку и, покрыв верх растительным маслом, обсыпаю солью.

- Держи, - жду, когда он перехватит импровизированный бутерброд. – И сядь уже за стол, - хмурюсь я, напрягаясь оттого, что он стоит, опираясь о стенку. Гир же, решая не спорить, отодвигает край стола, чтобы сесть на сиденье кухонного уголка, обтянутого темно-синей замшевой тканью.

Кошка все это время молчаливо наблюдает за ним с подоконника, пуская ленивые взгляды на его подрагивающие руки, которыми он подносит хлеб ко рту.

- Ты давно проснулся? – вновь отворачиваясь, мешаю мясо в сковородке.

- Не знаю.

Поворачиваю голову в его сторону.

- Все это время не выходил из комнаты или…

- Не выходил, - его ответ успокаивает, еще слишком рано шастать по квартире, обстановка, атмосфера лишь натолкнут на новые вопросы, отвечать на которые я пока не готов.