Бог. Истина. Кривды. Размышления церковного дипломата

Рационализм, как водится, оказался нерационален. У реформаторов вскоре появились свои «предания» и авторитеты – вот только отказ от единственности авторитета древней Церкви, созданной Христом и апостолами, привел к тому, что каждый из протестантских лидеров счел себя вправе толковать Библию, как он пожелает. И часто эти толкования определялись не стремлением лучше следовать учению Господа Иисуса, а желанием приспособиться к человеческим настроениям и модам, ко взглядам сильных мира сего. Именно в протестантской среде появилась система «чья власть, того и вера» – правители стали определять принадлежность людей к той или иной конфессии.

Зашел на круглый стол «Реформация против революции» в Общественной палате. Думал, будут торжественные речи по поводу 500-летия тезисов Лютера. Но получилось по-настоящему интересно. Иосиф Дискин напомнил о религиозных войнах, которые последовали за протестами Лютера. Я сказал, что эти войны не каждый человек назовет плохим явлением, потому что для верующего человека защита свободного исповедания истины является, по большому счету, единственным бесспорным поводом для применения силы. Тема силовой составляющей христианского общественного действия потом обсуждали несколько раз – и это действительно одна из главных тем сегодня.

Задал еще пару вопросов представителям российских протестантских общин – думаю, эти вопросы важны для будущего православно-протестантских отношений. Насколько Реформация «совпала» –

по крайней мере «совпала» – с интересами тех сил в Европе, которые хотели разрушить целостную и сильную христианскую государственность – то есть ростовщиков, членов тайных обществ и сомнительных орденов? Не воспользовались ли эти силы порывом Лютера? Где границы реформирования вероучения и нравственности? Только ли Библия полагает такие границы? И что делать с теми западными «протестантами», которые вовсю переписывают и извращают Писание, изымают из него неудобные для «современного человека» вещи? На эти вопросы обязательно надо давать честный ответ.[23]

Протестантское движение Господь наказал бесконечным дроблением, спорами, разделениями. В итоге появились десятки и сотни общин, течений, «деноминаций». Часть из них относится к первому поколению наследников Реформации XVI века. Это лютеране, кальвинисты (реформаты), пресвитериане, баптисты, методисты. Затем появились пятидесятники и евангелики, разделенные на множество групп и общин, подчас конкурирующих друг с другом.

Разделить все эти сообщества на «традиционные» и «либеральные» очень непросто. Так, протестанты «первого поколения» подчас сохраняют следы «католического» обряда при богослужении, имеют духовенство, иногда даже держат иконы, в том числе русские, в своих культовых зданиях. Но в области теологии они готовы принять многие новые веяния – вплоть до отношения к Библии как к сборнику легенд и мифов. Нравственное учение большинства этих сообществ давно примирилось со «свободной любовью», половыми извращениями, абортами, фривольным внешним поведением прихожан. Пятидесятники и евангелики – вера консервативного американского Юга и многих людей в Африке, Азии, Латинской Америке – лишена обрядности, пасторы и проповедники там воспринимаются не как священники, а как обычные ораторы и лидеры общин. Но нравственное библейское учение сохраняется там строго, а к тексту Писания относятся как к буквальной истине.