Богдан Хмельницкий

попрежнему, толпы валили в степь; суровые меры раздражали уже и без того

ожесточенный народ до такой крайности, что все только и ждали Хмельницкого, чтоб

беспощадно начать истреблять все панское. Напрасно паны запрещали простонародью

ходить толпами по улицам и собираться в домах даже для семейных дел 2), напрасно

забирали у мужиков и увозили из всех замков ружья и всякое какое ни было оружие 3);

сподвижники Хмельницкого, переодетые то нищими, то странниками-богомольцами,

ходили из села в село и уговаривали жителей то отворить козакам Хмельницкого

ворота крепости, то насыпать песку в польские пушки 4). Паны сознавались, что,

несмотря ни на какие с их стороны меры, не было деревни в Украине, где бы не таился

огонь восстания, готовый вспыхнуть пламенем при появлении Козаков.

Два месяца, февраль и март, стояло войско в бездействии: Потоцкий в Черкасах, его

товарищ, иольвый гетман Калиновский—в Корсуне 5). Лениво собирались папы с

своими надворными командами. По обычаю польских панов, сбор их подал повод к

пирушкам и угощениям. Так проводили они время, сами не зная, чтб делать, хотя

пренебрегали замыслами мятежников и надеялись разом их уничтожить. Король

прислал в войско коммиссаров и изъявлял неудовольствие, что войско показывает

неприязненные действия против украинцев °). Слыша, что Хмельницкий па Запорожье,

он полагал, что побег туда сделан с целью учинить нападение на турок, и уверял

гетманов, что самое лучшее средство утишить Козаков — оставить их в покое плавать

по морю; а если есть какие-нибудь вспышки, то надлежит нарядить следствие и отдать

под суд козацких начальников, коммиссаров и тех панов, которые раздразнили

украинский народ. На Конецпольского, который тогда лежал больной в Бродах и оттого

не был в войске, указывали как на главного зачинщика 7).

Эти королевские коммиссары не расположили панов к кротости, напротив, более

раздразкили их против хлопов, из-за которых они получали неудовольствия, а тем

самым и хлопы ожесточались более против владельцев. Коммиссары только привели

полководцев в нерешительность; тогда, когда они рассузкдали на пирушках,

Хмельницкий собрал узке значительное войско и привлек на свою сторону татар. Не

только король, чрез своих нарочно-

*) Hist. pauow. Wlad. IV, przez. Kajet. Kwiatk. -) Летоп. Веди, I, 30.

3)

Памяти, киевск. комм., I, 3—9.

4)

Памяти, киевск. комм., I, 3, 63—64.

5)

Памяти, киевск. комм., I, 3, 19.

6)

Ibid.

7)

Памяти, киевск. комм., I, 3, 13—19.

155

отправленных коммиссаров, но и некоторые знатные того времени паны

РечиПосполитой в письмах своих удерживали коронного гетмана от решительно

неприязненных мер против Хмельницкого и Козаков, и советовали предпочесть меры

кротости и убеждения. Так писали к Потоцкому в то время канцлер Оссолинский,

старый воевода краковский Любомирекий, подчаший Остророг и брацлавский воевода

Кисель. Но все такие представления и советы не оказали влияния на польского

военачальника, упрямо задавшагося мыслью о необходимости усмирить Козаков не

иначе, как мерами суровости и кары 1).

2-го апреля наступила Пасха. Днепр совершенно разлился, какой-то переметчик

принес известие, что Хмельницкий уже двинулся и думает стать в клине, образуемом

устьем реки Тясмина и Днепром.

Начался военный совет между предводителями войска.

Те, которые были попредприимчивее, советовали целое войско двинуть на

неприятеля и занереть в клине, или же вытеснить его оттуда и разбить в открытом ноле.

Такого мнения был Калиновский, отважный, вечно споривший с Потоцким. По оно не

понравилось воинам опытным.

«Войско наше мало,—говорили опытные,—а неприятельского мы не видели, каково

оно. Неблагоразумно выводить все силы в пустыню, в отдаление крепостей, без

надежды на скорое пособие. Верность здешнего народа сомнительна, потому что он

русского вероисповедания; Марс непостоянен; в случае неудачи, все жители, сколько

их тут ни есть, станут нашими неприятелями; да если мы их не приласкаем, то хотя бы

и не сражались,так пришлось бы нам опустить руки и потерять силы. Всего лучше

стоять нам где-нибудь в Украине, а между тем уведомить короля и панов, что хотя

мятежников никаких еще не нашли, но молва носится, и есть верное доказательство,

что скопище собрано; а вместе просить, чтоб король формально приказал выступить в

поход войску, назначенному оборонять Украину. А чтоб народ здешний, пристально

поглядывая на нас, не забрал себе в голову, что у нас недостает присутствия духа, то

мы пошлем в степь сильный отряд хорошо устроеный, под надежною командою, и

прикажем ему не возвращаться до тех пор, пока не отыщут неприятеля и не захватят

пленников, от которых пан гетман выведает, какова у мятежника сила и чтб он

замышляет 2).

С этим мнением согласился и Потоцкий.

«Стыдно,—говорил он,—посылать большое войско против какой-нибудь

презренной шайки отверженных, подлых хлопов; чем меньше будет отряд, который

истребит эту сволочь, чем больше славы».

Так говорил Потоцкий. Положили на совете послать часть войска, не только для

отыскания неприятеля, но с надеждою истребить его совершенно 3).