Богдан Хмельницкий

козаки сейчас же бросятся в битву; но не бросились они с диким криком на врагов;

стройно и тихо стояли они в четвероугольнике, готовые торжественно принять

недобрых гостей; никто не выскакивал из рядов, никто не вызывал поляков на бой ни

выстрелом, ни насмешкою, как делали, обыкновенно, запорожцы. Это спокойствие, эта

видимая неохота к битве внушали полякам боязнь. «Верно Хмельницкого нет в лагере;

может быть, он готовит где-нибудь засаду или собирает сильнейшее войско!» говорили

поляки и с нетерпением ожидали реестровых и).

1) Истор. о през. бр.

2) Истор. о през. бр.—Belli scyth. cosac., 10. — Relat. о bitwie р. Z61t. Wod.— Annal.

Polon. Clim., I, 31.—Latop. Jerl., 63.

а) Истор. о през. бр.

4) Relat. о bitwie p. Zolt. Wod,—Летоп. Велич., I, 52. —Hist. belli cos. polon., 55.

5) Летоп. Велич., I, 52.

б) Relat. о bitwie p. Zolt. Wod.—Annal. Polon. Cl. I, 31.—Раш. о Koniecp. 422.—

Histor.'belli cos. polon., 55.

7) Hist. belli cos. polon., 55.

s) Relat. о bitwie p. Zolt. Wod.—Histor. belli cos. polon., 55.

9) Летоп. Велич., I, 62.

10) Relat. о bitwie p. Z61t. Wod.

n) Relat. о bitwie p. Zolt. Wod.—Annal. Polon. Clim., I, 31—32.

158

Хмельницкого точно тогда не было в обозе; он не наступал на панов, потому что

действовал против них иначе. Еще до прибытия своего к Жовтым-Водам, он расставил

по над Днепром, настороже, Козаков и татар, н приказывал им войти в сношение с теми

козаками, которые будут плыть с Барабашем. Случилось, что один байдак опередил

прочие: в этом байдаке сидел Кречовский. Он обрадовался, когда узнал, что

Хмельницкий недалеко. Козаки, с ним бывшие, показывали охоту пристать к

запорожцам, однако требовали повидаться с самим Хмельницким. Хмельницкий, как

скоро ему донесли об этом, оставил свой лагерь и поспешил к днепровскому берегу.

Кречовский и козаки его отряда приветствовали Хмельницкого радостными

восклицаниями.

«Даем тебе обещание, — говорили они, — мы склоним всех плывущих за нами

Козаков соединиться с тобою; все пойдем войною на поляков, а присяга нам — не

присяга; ее насильно произнести заставил нас коронный гетман. И Барабаша с

единомышленниками принудим, хоть он теплейший приятель ляхамъ» А).

Хмельницкий тотчас же отправился назад; он не мог подвергать себя долее

опасности, да притом нужно было его присутствие в лагере, на который могли

броситься поляки. Действовать вместо себя на реестровых он препоручил Ганясе,

человеку расторопному и ловкому 2).

Вечером 3-го мая реестровые приплыли все к Каменному Затону 3), неподалеку от

того места, где стоял польский лагерь *) и, предполагая высадиться утром, причалили к

берегу; другие остались в лодках. Ночью съ

3-го на 4-е мая Ганжа затесался в круг тех которые стояли на сухопутьи;

составилась так называемая черная рада, то-есть рада без начальников.

«Мы идем за веру и козачество и за весь народ русский, — кричал Ганжа, держа в

руке знамя.—Силы наши не малы; позади нас идет Тугайбей, мурза татарский, всему

свету известный богатырь, с своею ордою. Что это значит? вы будете проливать кровь

своей братии! Разве не одна мать Украина породила вас? За чем лучше вам стоять: за

костелами или за церквами Божиими? Короне ли Польской пособлять станете, которая

заплатит вам неволею, или матери своей Украине?»

Кречовский подтвердил увещания Ганжи 5).

«О, до какого стыда мы дожили,—восклицали козаки,— что стали помогать

недругам против своей братии!»

В короткое время распространилась весть на судах; на всех байдаках вспыхнул огон

ярости и гнева, и у всех шести тысяч стал один ум, одно сердие». Одетый по-немецки

русский первый бросил в Днепр знамя своей пехотной роты; вслед затем козаки рвали,

топтали свои значки, как знаки рабства и малодушие. «Вить изменников! бить

отступников!» заревела восторженная толпа и бросилась на старшин; тогда уже не

было места убеж-

Ч Летоп. Велич., I, 61.

3)

Annal. Роиоп. Сииш., I, 32.—Истор. о през, бр.

3)

Памяти, киевск. комм., I, 3, 22.

*) Истор. о през. бр.

5) Летоп. Велич., I, 61.

159

детям: шляхтичей изрубили или побросали в воду х); такую же участь получили и

козаки, замеченные прежде в вервости панству: Гурский, Вадовский, Олеско, Каленяка,

Нестеренко, Гайдученко 2). Старшйй в то время спал под камышом в лодке; неистовые

крики пробудили его: он увидел около себя грозные лица и сабли, и схватился за ружье.

«Вот он, предатель! вот он, враг церкви святой», кричаликозаки. Ружье выпало из рук

его. Он начал просить пощады. Разъяренные козаки не слушали его молений,

напоминали ему об измене, о жестоких казнях, совершенных в угодность панам над их

собратиями и, наконец, один козак, крещеный татарин, Филон Джеджалий, проколол

его копьем и бросил в воду :и). Выл ли тот старший! Барабаш, или Ильяш Караимович,

или Вадовский—все равно: тогда они погибли все трое.

Козаки выбрали себе асаулом какого-то Кривулю 4) и утром послали к

Хмельницкому известие о своем освобождении. Козацкий предводитель дал тотчас

знать Тугай-бею о своем усилении и просил, чтоб татары, у которых были всегда в

походе лишние кони, перевезли новых союзников 6).