Богини Пушкина. От «златой весны» до «поздней осени»

«…Не хотя, но не противясь – как подобает Елене, рожала детей… Безучастность в рождении, безучастность в наименовании, нужно думать – безучастность в зачатии их».

Вспомним, что за шесть лет супружества Наталия Николаевна родила четверых детей. И носила, и рожала их очень тяжело.

Стоит лишь перечитать ее письма, воспоминания людей, ей близких, чтобы убедиться – «первая романтическая красавица» Натали Гончарова была и прекрасной матерью, нежной и самоотверженной.

Ей суждено было продолжить знаменитый пушкинский род, стать его хранительницей. Свою жизнь, всю без остатка, посвятила она детям, сумела воспитать их достойными имени их великого отца. И о себе оставила добрую память в семьях далеких потомков.

Более всего Наталия Николаевна заботилась о воспитании детей. И даже в самые трудные годы вдовства большую часть своих скромных средств она тратила на подготовку сыновей к гимназии. А пока дети были малы и могли обходиться без учителей, уроки которых стоили дорого, Наталия Николаевна и сама каждодневно, подобно домашней учительнице, вела с детьми занятия. Ее познания, полученные в детстве и в юности, позволяли это делать.

Анна Ахматова:

…Пунш – и лепет
Бальных башмачков по хриплым
Половицам. И – как призрак —
В полукруге арки – птицей —
Бабочкой ночной – Психея!
Шепот: «Вы еще не спите?
Я – проститься…» Взор потуплен.
(Может быть, прощенья просит
За грядущие проказы
Этой ночи?) …

Марина Цветаева:

«Зал и бал – естественная родина Гончаровой. Гончарова только в эти часы была. Гончарова не кокетничать хотела, а быть. Вот и разгадка Двора и деревни. А дома зевала, изнывала, даже плакала. Дома – умирала. Богиня, превращающаяся в куклу…»

Сколько же забот, помимо рождения и воспитания детей, предстояло ей нести! Сам Пушкин тревожился, оставляя молодую жену одну с малыми детьми (зачастую без денег!), как-то она справится с таким ворохом домашних дел? Да еще поручал ей вести собственные дела, связанные с изданием книг, журналов, просил о встречах с нужными ему людьми: с Гоголем, Плетневым. Как трогательно звучат просьбы поэта к своей Наташе:

«Мой Ангел, одно слово: съезди к Плетневу и попроси его, чтоб он к моему приезду велел переписать… все указы, относящиеся к Пугачеву»;

«Твое намерение съездить к Плетневу похвально… съезди, женка, спасибо скажу».

Спрашивал её советов, делился с ней творческими планами!

Вот и кукла!

«Тебя, мой ангел, люблю так, что выразить не могу», – это ведь тоже Пушкин!

Не только поэт восхищался своей Натали, называя ее Мадонной, так ее «окрестили» и в свете. От красавицы Пушкиной невозможно было отвести глаз: что-то магически притягательное было в ее образе. Современники признавались, что ее поэтическая красота «проникает до самого сердца», что это образ, который можно созерцать бесконечно, наслаждаясь «совершеннейшим созданием Творца».

И эту божественную красоту не могли простить ей обе поэтессы Серебряного века: пусть и виртуально, они ревновали Натали к их кумиру Пушкину, воспринимали её как враждебный и неприемлемый для каждой из них женский тип. Обе представляли себя на её месте, забывая о том, что Пушкину нужна была лишь его Наташа… Поистине непримиримое женское соперничество.

И самое серьёзное обвинение. Обе – и Анна Ахматова, и Марина Цветаева – абсолютно бездоказательно «назначили» Наталию Николаевну виновной в гибели поэта.

Анна Ахматова:

«Мы имеем право смотреть на Наталью Николаевну как на сообщницу Геккернов в преддуэльной истории. Без её активной помощи Геккерны были бы бессильны».

Марина Цветаева:

«…Как Елена Троянская повод, а не причина Троянской войны… так и Гончарова не причина, а повод смерти Пушкина, с колыбели предначертанной. Судьба выбрала самое простое, самое пустое, самое невинное орудие: красавицу»;