Богоубийство (СИ)

Стефан решил посвятить себя путешествиям по родной стране. Ему захотелось побывать в некоторых провинциальных городках, о которых он практически ничего не слышал. В основном двигался на запад под звук отреставрированного им былого работяги Ford Capri. Уверенно держал руль в руках, проезжая заправки, мотели в пустынных горах. Сколько ехал, столько и ловил себя на мысли, что никогда в жизни не был в Калифорнии. Когда-то давно Бенедикт звал его с собой на каникулы туда, но он отказался по понятным на то время для него причинам. Сейчас же он попросту не хотел искать их. Без причины. Нужно поехать туда. Окунуться в Тихий океан, пройтись по тротуарам бульвара Сансет. Заодно, кое-что сделать такое, что поселит в нем абсолютное спокойствие до самой смерти, оставив прошлое действительно в прошлом. Он это чувствовал. Он был готов.

Стефан признавал, что думал об этом на протяжении долгого времени. Порой, даже спать не мог. Но все же представлял себе здоровый сон, в котором он больше не вернется к этому. В котором он будет так крепко спать, что наконец-то будет доволен им и своей жизнью. Ведь человеку многого не надо. Лишь здоровая пища, и здоровый сон. В бокале его жизни все равно ощущался этот тоненький, еле заметный осадок, который пора бы промыть под струей холодной воды. Пусть утечет, впадет в океан, и он отпустит это, как пускают прах по ветру.

Удивительно, что конец лета она проводила не на Сардинии. Частная вечеринка в Беверли Хиллс по поводу удачных продаж книги в Америке. Удачное место для вечеринки на более чем пятьсот персон, ничего не скажешь. Стефану пришлось выкупить приглашение одной из таких персон за баснословные деньги, надеть свой лучший костюм, чтобы изобразить европейско-американское лицемерие, подъехав к воротам одной из шикарнейших вилл на холмах на своем скромном автомобиле. Чем богатые не шутят? С простым, но сдержанным выражением небритого лица с родимым пятном на виске, спокойно предъявляющим свое приглашение, Стефан вошел на территорию. Вопросов нет.

Внимая краснеющий закат, Стефан сунул книгу подмышку, шагая в сторону, с которой доносился самый громкий музыкальный звук. Скульптурные фонтаны, пальмы, кипарисы, шампанское рекой, смокинги, вечерние платья, надменные смешки, фальшивые улыбки – как давно Стефан не видел этого всего. Как мило и отвратительно находиться здесь, внимать это меркантильное уродство, впрочем, последний раз.

Сейчас Стефан вспоминал, как долго он привыкал к этому. Сколько внутренней борьбы потребовалось ему для того, чтобы чувствовать себя комфортно в такой среде. Сейчас же он мысленно задавал себе вопрос: «Зачем?» Зачем он был среди всех этих влиятельных людей и старался привыкнуть к их обществу? Или же, логичнее будет спросить себя: «Почему?» Да, этот вопрос куда более подходит потому, что на него он знал ответ. И был он где-то здесь. Он искал его своими глазами, пока что не находя среди всех этих людей. Смотрел на них и до сих пор не понимал себя, собственно, признавая причину того, как он оказался в этом мире. Ведь его мир был совсем другим. Они с разных планет… В Стефане поселилось чувство дежавю.

Ловя надменные, сдержанные взгляды, Стефан видел в них практически один и тот же вопрос: «Что этот незнакомый мистер делает здесь?» Перенимая манеру их взглядов, Стефан будто бы задавался вопросом в ответ: «А что же здесь делаете вы?», по сути, зная ответ на свой вопрос, опять же. Он не был почитателем Бальзака, но одна фраза из его произведения так и засела в его голове в этот момент: «…каждый день крутиться на прогулках, как звери в клетках, разве лишь на пространстве чуть побольше…». Вот, чем они занимаются изо дня в день. Понимая, что он сам угодил в сети госпожи Роккафорте, Стефан, естественно не был рад тому факту, что и сам он до недавнего времени чуть не стал таким же. По своей ли вине, это уже не важно. Сейчас ему хотелось показать, что в сети ее попала нежелательная рыба. Она слишком глубоко закинула свою сеть. Но ведь она и отпустила…

Далеко не самой сильной стороной для Стефана были метафоры. Поэтому, он прекратил мысленные странствия, и просто стал сосредотачиваться на той цели, с которой он сюда пришел – увидеть ее. Увидеть ее взгляд, заглянуть ей в душу. И он увидел. Но пока что она не видела его.

По-прежнему импозантна, сдержанна, улыбчива, но не пылка на излишние эмоции, стройная манерная женщина. Все восхищает в ней, даже то, как она держит в руке бокал с шампанским, не говоря уже о том, как держится сама в публичном месте, тем более, будучи виновницей, столь не соизмеримого по денежным средствам, торжества. У Стефана кольнуло в сердце. Пока что она не видела его. Он же не отводил глаз, представляя, как подойдет к ней, явно признавая ее самой грациозной женщиной на всем белом свете. Таким шармом можно быть очарованным до конца своих дней, и даже умереть от него. Снова в нем проснулось это чувство… Ему захотелось умереть…