Богоубийство (СИ)

- Прошу, мисс… - встрял Льюис, – Точнее, Анна! Просто, Анна! Прошу прощения! Запамятовал!.. – вылезал со шкуры дамский угодник.

- Благодарю! – сдержанно приняв бокал, сказала Анна.

- О чем разговор вели, пока меня не было? - поинтересовался Льюис.

- Та так… - отмахнулся Стефан, предпочтя объяснение излишним.

Но Анна была иного мнения. Она сказала:

- Стефан говорил о созидательной силе нигилизма, который, по своей сути, не является исключительно отрицательной философской позицией или взглядом, - затем хитро глянула на Стефана. – Я правильно вас поняла?

- Да, весьма, - почувствовав еще большее смущение, сказал Стефан.

- А-а-а! Ха-ха! – выкрикнул Льюис со свойственным ему несдержанным задором, - Мистер Полански любит богохульничать. Он даже роман начал писать на подобную тему, - словно так отлично знал об этом, продолжал он.

- Вовсе не так! – недовольно сказал Стефан.

Анна с нарастающим вниманием стала смотреть на Стефана, пригубив шампанское. Льюис то ли дурачился, желая раззадорить этих «философских снобов», то ли действительно знал об этом не так хорошо.

- Что не так? – спросил он.

- То, о чем ты говоришь!

- В смысле?

- Где ты видел богохульство? И с чего ты взял? С одного названия? Я тебе всего пару слов сказал о том, о чем пишу, а ты уже решил, что роман призывает к вероломству? Что он богохульный?..

- Ну ладно, тебе! Чего завелся, Стеф?..

Анна терпеливо выждала паузу, а затем спросила:

- Значит, Стефан, вы еще и писатель? – смотря ему в глаза, которые он все еще отводил время от времени.

- Естественно! Стефан всему голова! – весело вклинивался Льюис, наблюдая за очередным погружением в себя его лучшего друга. - Научной деятельности нашему мэтру мало, и уж поверьте, не зря. Он способен на многое! Только он слишком скромен для того, чтобы выказывать это!

- Льюис, вы все сказали?

- Эмм… А что?

- Я спросила Стефана. Его я и хочу услышать, - с пресекающей важностью в голосе, заметила Анна, бросив взгляд на Льюиса так, чтобы тот умолк, а затем плавно перевела его на Стефана, мягко, но с нарастающим огоньком в глазах, вопросив. – Так что же? Расскажете мне? Вы пишете роман? Философский?

- Да, совершенно верно, - скромно ответил он, – Но он не богохульный! – посмотрев на Льюиса.

Льюис как всегда мог бы поддернуть, но не стал этого делать. Замечание Анны как-то странно на него подействовало. Он вдруг стал чувствовать себя неудобно, а затем ему захотелось отлить. Поэтому, он решил снова оставить их. Заодно нужду справит. А они поговорят.

Собственно, Стефан с Анной говорили не много. Очень емко, но этого хватало, им двоим. Стефан совсем немного рассказал ей о своем романе, мотивировав тем, что лишь недавно начал, и, по сути, мало что пока может сказать. Анна лишь упомянула, что любит американскую литературу, и этим летом собирается снова сюда прилететь, но в Нью-Йорк – на литературный форум. Что примечательно, Стефан также долгое время хотел попасть на этот форум, но исходя из материальных возможностей и особенностей его нервной системы, проглатывал это желание и переваривал его в себе, как косточку, еле пролезшую в горло.

Конечно, у него были исключительно приятные воспоминания об этом городе. Анна вернула его на минутку туда – студенческие и аспирантские годы, во время которых он гулял по Манхэттену, слушал Франка Синатру вживую, целовался с Мерилу на Бруклинском мосту. На этом мосту они были всего два раза. На второй раз Стефан сделал Мерилу предложение. Дул ветер, растрепывал ее волосы, нагонял на глаза. Но это не помешало ей надеть кольцо и сказать «да».

Ему очень захотелось в Нью-Йорк в этот момент. В чем-то они с Анной похожи, он поймал себя на этой мысли. Радоваться ли этому? Он не знал. Но знал лишь, что точно и определенно поедет в этом году туда. Хватит придумывать самому себе отговорки!

Стефан посмотрел в ее глаза. Наконец-то, более трех секунд. И он почувствовал нечто похожее на вдохновение – греющее чувство, начинающее свой ход в области диафрагмы, затем поднимающееся повыше, останавливаясь на уровне сердца, которое заставляет быстро, но приятно биться, словно силы наполняют поддерживающую жизнь мышцу, и от этого возникает сильное желание жить. Более сильное, чем обычно. А он еще и думает при этом: «Надо же, она еще и газировку пьет, как оказалось!»

Вот так и не заметил, как их весьма приятельский, но не лишенный официального тона разговор, подошел к концу. Монсак – настоящий помощник, прытко появился у него из-за спины и напомнил Анне, что через полчаса ей отправляться в путь. Все же, неприятно стало Стефану от его ловкого, вроде бы, и своевременного, но такого некстати появления. Даже Анна, опустив глаза, с долей принуждения в голосе признала:

- Ах, как быстро мчится время! Особенно для того, кто за ним не успевает.

Стефан кивнул в ответ, не зная, что добавить к такому, как он посчитал, довольно граненному высказыванию. Все заканчивается, рано или поздно. Их разговору тоже пришел конец. Довольно приятному разговору, что до сих пор немного удивляло Стефана, тем более, что с приятной дамой.