Богоубийство (СИ)

- Хорошие мальчики! – снова улыбнулся им Стефан, впервые погладив их.

Собаки так же невозмутимо ушли от него, а Стефан так ни к чему и не пришел, подумав, что пора и самому надевать свой костюм, который называл смокингом, хоть и понимал, что это далеко не так. Но он ему нравился. Костюм, который отлично сидел на нем.

Белая рубашка, бабочка, черно-золотые запонки на рукавах. Это был лучший официальный наряд Стефана. Как его оценит Анна?

Она надела белое кружевное платье-колокольчик с открытыми плечами; обула белые туфли на массивном высоком каблуке; в качестве украшений – жемчужные бусы. Волосы решила заколоть золотистой заколкой-крабом, такой большой, что ее длинные волосы отлично вместились в нее, оставив лишь чуть закрученную прядь спереди, что весьма мило завершало нежный, вечерний образ Анны. Выйдя из комнаты, и увидев ожидающего ее Стефана в зале, она медленно спустилась по ступеням, молча оценив его костюм. Стефан же не мог промолчать, и сделал ей комплимент, на что Анна кивнула головой в знак благодарности. Видимо, она сполна вошла в сдержанный романтичный образ этим вечером.

- Карета подана, сеньора! – сказал ивозчик, встретивший их на ступенях; Стефан видел его сегодня уже второй раз, - Сеньор! – обратился он тут же к Стефану, также признав его.

Стефан кивнул ему головой, после чего он провел Анну к карете, усадил ее, а следом и сам сел в карету, рядом с ней. Ивозчик шлепнул лошадей, и карета тронулась в путь к месту назначения.

Стефану снова стало очень не по себе и совестливо в этот момент. Как же Анна заботилась о нем! Эта повозка… была лишь малой частью того, что она могла ему дать. А он… что он? Стефан лишь чувствовал себя паразитом в данный момент. Безотказным, безвольным паразитом, которому теперь уже поздно что-либо менять. Это обидит Анну.

Сейчас она смотрела в окошко, приподняв шторку. Стефан смотрел на ее ушко. Такое красивое… а в мочке этого ушка – не менее красивые жемчужные серьги. Те несколько секунд, пока она смотрит в окно… Стефан думал о том, как же она красива! В ней было прекрасно все! Может быть, в этом его причина пребывания здесь?

Стефан часто себя не понимал. И возможно, отстраниться от всех мыслей – то, что он сейчас и постарался сделать, было его лучшим решением за то время, что он здесь. И как ни странно, у него начало получаться. Странно было то, что получаться у него начало в тот момент, когда он, вдруг, подумал об Адаме и Еве. Особенно – Еве. Смотрел на Анну, и думал о ней. А если бы он был Адамом?.. Она была бы настолько прекрасна, будучи его бывшим ребром?.. Как минимум, он бы посвятил ей свое ребро, был бы он Адамом. Сам не заметил, как начал рассуждать об Адаме и Еве при Анне, уже находясь в ресторане. Первые люди на Земле были одной из излюбленных тем для множества таких же критикующих библию, как Стефан. Возможно, он говорил об этом сейчас, потому что, таким образом хоть как-то чувствовал себя в своей тарелке. Рассуждения о том, в чем он отлично разбирается, прилично добавляло ему уверенности в себе и раскрепощенности, которой ему не хватало. Он словно перенесся в любимую среду, практически не заметив того, что говорил уже десять минут неумолкаемо.

- …Понимаете, о чем я? – увлеченно спросил он, выдохнув.

Анна не перебивала его. Молча давала понять ему, что все слушает и понимает, иногда немного улыбалась. Совсем чуть-чуть. Вела себя скромно, была женственной, вкушающей интеллект компаньона.

- Вспомните средневековые изображения Адама и Евы. В чем мать родила. Вспомнили? А вспомнили одну маленькую деталь, которая рушит все учение? Весь фундаментализм и догматизм христианства! Многие упустили эту деталь тогда, многие упускают ее и сейчас. Не только она рушит все учение… таких деталей несколько. Я решил вспомнить самый простой, как по мне, пример. Эта деталь подчеркивает безалаберность горе-писателей и горе-художников средневековья. Лучше бы их жгли на кострах, честное слово!.. А не тех невинных людей… Так что? Знаете эту деталь?

Она молча смотрела на Стефана, давая понять ему, что не знает, но ей очень интересно узнать.

- Пупок, - кратко сказал он.

- Пупок? – переспросила Анна, чуть не засмеявшись во весь голос.

- Да, пупок! – насмешливо подтвердил Стефан.

Анна была не в силах не рассмеяться. Стефан так раскрепостился… пусть и не надолго… Это нравилось ей, а ему нравилось, что она смеется с того, что он говорит, поскольку сам всегда осмеивал то, чему сейчас и посвящал свой разговор.