Боярин, скиф и проклятая (СИ)

— Не могу, — она заставила мужчину разомкнуть объятия и подняла дичь и оружие. — Ты делаешь меня слабой и глупой, несобранной, когда ты рядом мне целиться в дичь труднее и думать тоже, — Яра быстрым шагом направилась к пляшущему вдалеке огоньку, хмурясь, но одновременно радуясь тому, что ее рожи не видно в темноте.

Она шла быстро, слыша шаги позади себя и то, как Куница тихо посмеивается над ней. Девушка вышла к костру и, схватив нож, стала свежевать зайца, сев подальше от брата и главное — постаравшись сесть подальше от Куницы. Но тот, не обращая внимания на недовольное пыхтение Лютобора, взял и себе нож, и сел рядом, начав потрошить второго зайца.

Яра подняла на него взгляд и, встретив улыбку, вздрогнула, крепко порезав палец. Выругавшись, она отложила нож и осмотрела рану, кровь шла быстро, капала на камень. Куница осторожно взял ее за руку и лизнул порез, а затем — еще раз и еще, зализывая рану. Его янтарные глаза, как у зверя, были чарующими, удивительными. Яра моргнула, пытаясь избавиться от наваждения, и покачала головой, намекая на Лютобора, сидящего у них за спинами.

— Я закончу, — проговорил он. — Пусть кровь идти перестанет, не делай пока ничего.

Едва Ярогнева села напротив Лютобора, он попытался заговорить, но был оборван на полуслове.

— Как только Татьяну спасем, и племянника моего, распрощаемся, — отчеканила Яра. — Не место мне рядом с вами.

— Яра, прости, что ударил, — проговорил боярин. — Прости, я не хотел.

— Что, заставил кто-то? — огрызнулась она. — И это не из-за пощечины. Не хочу больше терпеть татьянины попытки из меня княжну слепить, устала с ней собачиться. И от женихов устала, которых вы мне подсовываете. Торгуете мною, как на ярмарке, смотреть на вас тошно.

— Куда же ты пойдешь? — виновато проговорил Лютобор. — Ты мала еще.

— Мала, чтобы свою жизнь жить, за то не мала, чтоб убогому какому-то меня продать, как лошадь? — язвительно цыкнула девица. — Своей женой и сыном занимайся, а меня в покое оставь. И не смей против моей воли что-то замыслить. Я узнаю, приду за тобой, и так тебя стрелами утыкаю, что ежа дух в тебе поселится, а не берендеев.

Куница хмыкнул, подсев к костру с освежеванными и нанизанными на палки зайцев. Яра зыркнула на него гневным взглядом, хмурясь. Разговоры сами собой завяли, повисла тяжелая обстановка, недобрая. Лютобор зыркал то на Куницу, с гневом, то на Ярогневу, раскаиваясь. Куница, пока Лютобор не видел, поглядывал на Ярогневу и улыбался той, едва ловил взгляд. Яра же старалась не глядеть ни на кого: на брата было больно смотреть, а на скифа — тяжело.

Устав от всех этих переглядок, она схватила колчан со стрелами и стала проверять их сохранность, пересчитывать, тетиву нового своего лука проверять, древесину. Ярогнева представляла, как будет из этого прекрасного резного лука стрелять, охотясь, чтоб себя прокормить, какие дивные дали увидит, когда уйдет ото всех. За мыслями о том, куда бы ей отправиться, так и не заметила она, что уснула сидя, с луком и стрелами обнимаясь.

========== Глава 8. Ауруса ==========

Спустя день пути лесистая и горная местность сменилась более засушливой. Сосны да камни, холодные, сокрытые поутру туманами, изумрудного цвета листва, уступили засушливой местности, преимущество получил янтарный цвет, коричневый. Серое небо постепенно развиднелось, в пустоши были видны островки света.

Куница, почувствовав свою территорию, повеселел, осмелел. Его поступь стала увереннее, даже казалось, что в глазах у скифа заплясали озорные чертята. Все чаще, когда Лютобор отворачивался, он по-звериному ластился к Яре. Она уже привыкла, что Куница, проходя мимо, мог за ухо куснуть, по волосам погладить, да приобнять и нежность какую на ушко прошептать. Девица и сама уже привыкла класть ему голову на плечо, пока брат не видит, да по руке ласково проводить.

А затем впереди показалось сухое дерево, тряпьем да косточками обвешанное. В кроне его стоял окровавленный череп коня. Куница остановил своих спутников, и, пролив кровь на череп, проговорил:

— Надо глаза вам завязать.

— А что, у вас чужаки с завязанными глазами приходят? — спросил Лютобор, недоверчиво.

— И не с завязанными приходят, — Куница сдернул с ветвей две грубые тряпицы, и подошел к боярину сзади, накинув одну ему на глаза, — да только их в жертву Аресу отдают.

Ярогнева поймала на себе его взгляд, и скиф улыбнулся ей, завязывая брату глаза потуже, да получше. А затем подошел к ней. Когда тряпица легла на глаза и обвилась туго вокруг головы, Яра почувствовала на своих губах горячее дыхание. Куница клацнул зубами и еле слышно выдохнул:

— Что ты со мной творишь?

— О чем вы там шепчетесь? — спросил Лютобор.

— Ни о чем, — Яра вслепую прикоснулась к щеке Куницы, и тот потерся о ее ладонь, довольно рыкнув. — Ни о чем мы не шепчемся, ты уже с ума сходишь!

Внезапно в воздухе просвистел нож, и Куница оттолкнул Ярогневу в сторону, крикнув:

— Яра, не смей снимать повязку! Что бы ни случилось, не снимай ее!