Боинг-Боинг

РОБЕР: Это, наверное, действительно, напрягает… Ну, хорошо! Разводка классическая: одна взлетает, другая приземляется, третья в этот момент находится в самолёте… Ну, а вдруг две из них одновременно окажутся в Париже и обеим нужно будет переночевать?

БЕРНАР: Исключено. Я же тебе говорю, есть железобетонное расписание. Хорошо, допустим, что так произошло… Одна прилетела в тот момент, когда другая должна была взлетать, но не взлетела! Допустим, и что? Я спокойно провожу время с той, которая не взлетела, но не здесь. Мы едем ночевать куда-нибудь, к примеру, в Сан-Жермен, будто бы развеяться!

РОБЕР: Замечательно! А что в это время происходит с той, которая прилетела?

БЕРНАР: Ничего, она приезжает сюда.

РОБЕР: У неё что, есть ключ?

БЕРНАР: Естественно, у каждой есть свой ключ. Это же их дом! Гениально, да?

РОБЕР: Гениально, но отвратительно. Ты же их не любишь!

БЕРНАР: Не смей так говорить! Я их обожаю! Просто я люблю всех трёх одновременно. Я их люблю настолько, что, когда одна из них просит, чтобы я подарил ей что-нибудь, я покупаю сразу три подарка, потому что не хочу, чтобы две другие были обделены. Между прочим, это не так просто!

РОБЕР: Какой ты порядочный! Но меня это не убеждает! Лично я собираюсь жениться по-настоящему, тихо-спокойно, на одной-единственной женщине, и все проблемы, которые это влечет за собой, компенсируются социальными преимуществами.

БЕРНАР: Как ты неправ… Боже! A propos, ещё одна деталька. Имена всех трёх моих невест начинаются на «эМ». Мэри, Марта, Мишель. Это совсем необязательно, но так получилось. Вот тебе ещё одна дополнительная страховка. Можно спокойно уронить платок с инициалами и не бояться этого!

РОБЕР: Всё продумано до деталей!

БЕРНАР: Хотя с Бертой я и так совершенно спокоен. Она как няня — никому не даст в обиду!(Берта возвращается.) Ну, что? Что опять случилось?

БЕРТА: Ничего абсолютно. Я просто выполняю свою работу. (Она берет глобус и ставит его на место.)

БЕРНАР: Она просто fantastique!

БЕРТА: Ещё бы, не fantastique! Только такая дура, как я, могла согласиться убирать квартиру между всеми этими отъездами и приездами! «American Airlines» уехала — «Air France» приехала! «Air France» уехала — «Lufthansa» приехала…

БЕРНАР: Берта, пять баллов!

РОБЕР: Бедняжка, как она всё это держит в голове!

БЕРТА: А что мне остаётся делать? А, мёсьё? Очень бы я хотела посмотреть на ту ненормальную, которая согласится меня здесь заменить! В этом кошмаре! Она чокнется на второй же день!.. Поскольку Мишель пролетит через нас транзитом, можно я не буду готовиться по полной программе?

БЕРНАР: Конечно, не вопрос!

БЕРТА: Я всё вылижу потом, когда «Air France» полетит дальше, перед посадкой «Lufthansa».

БЕРНАР: Замечательно! Договорились.

БЕРТА: Ещё бы, не замечательно! Ну, конечно! Для кого как! Все эти мои ухищрения, конечно, сильно экономят время и облегчают труд! О-хо-хо!.. (Выходит в комнату окнами в сад.)

РОБЕР: Однако она ценный работник.

БЕРНАР: Да-а! Она всё время ворчит, но своё дело знает. Квартира всегда должна быть в ожидании приезда. Это необходимое условие моего успеха! В ней не должно быть и следа отъезда, который состоялся только что.

БЕРТА (возвращается): Всё готово!

БЕРНАР: Нигде ничего случайно не валяется? Вы точно ничего не забыли?

БЕРТА: Я? Нет, я ничего не забыла!

БЕРНАР: Она будет здесь через 35 секунд.

РОБЕР: Такая точность — это уже перебор…

БЕРТА: Да, сегодня она необязательна.

БЕРНАР: Не скажите, в точности моя сила!

БЕРТА: Каждый раз, когда кто-нибудь из этих девиц пролетает через нас транзитом, ритм убыстряется, всё галопом… (Берта уходит на кухню.)

МИШЕЛЬ (входит; она тоже в форме стюардессы с маленькой сумочкой из синей ткани. Она так же красива, как и Мэри.): Cheri!

БЕРНАР (обнимая Мишель): Мишель, cheri!

МИШЕЛЬ: Господи, как я рада тебя видеть!

БЕРНАР: А я? Как я рад! Познакомься, это мой старый приятель Робер.

РОБЕР: Кастен!

БЕРНАР: Да, он приехал из Экса.

МИШЕЛЬ: Bonjour, мёсьё.

РОБЕР: Bonjour, мадемуазель. Я упал Бернару как снег на голову, но ни в коей мере не хотел нарушать ваш интим!

МИШЕЛЬ: Что вы! Я очень рада! Вы первый друг Бернара, с которым он меня познакомил. Рядом с ним никогда никого нет. Он весь покрыт тайной, поэтому я счастлива с вами познакомиться.

РОБЕР: И я, мадемуазель, и я.

МИШЕЛЬ: Дай мне что-нибудь выпить, cheri, и угости своего друга. Я — труп. Когда здесь видишь яркое солнце, с трудом представляешь себе, что где-то может быть плохая погода. Ты знаешь, что нам пришлось сидеть в Хельсинки?

БЕРНАР: Да ты что?