Бойся Дика (СИ)

— Потусоваться вдвоем, — пожимает плечами еще раз и задирает подбородок. — Мы там пробудем все выходные.

«Время вышло, вешайся». Твою ж мать.

— И ты едешь? Тебе это всё нравится? — стараюсь быть поспокойнее, но какое тут спокойствие, блять. — Два парня, двое суток, не подозрительно? И он тебя еще сам пригласил.

— Подозрительно? — фыркает, — боже, Рэнди, я не виноват, что он тебе про этот дом даже не рассказывал никогда.

— Этого дома еще и не было, знаешь, они не всегда были с деньгами, — защищаюсь, но Джефф и не думает тормозить свою идею:

— Не важно, просто не завидуй.

Тупой баран. Наитупейший! Ему собираются хуй в рот запихать, а он про зависть балякает и лепечет..

— Неужели ты правда такой наивный? Сам рассуди, — загибаю первый палец для наглядности: — он приглашает только тебя — раз, вы будете там вдвоем больше, чем просто долго — два, у вас, по сути, ни одного общего занятия — три….

— Перестань, — Джефф морщится, — твоя зависть отвратна.

Дерьмо, он такой глухой.

— Джефф, а что если Кайзер, например, гей?

Хлопает глазами, и рот больше разевать не спешит, и где-то на второй секунде его молчания мелькает мысль: а что если это и не новость для него? Что если Джефф не только уже знает, но и практиковал? Или, быть может, всё-таки новость, только вот Джефф ничего против этого не имеет? Или, возможно, даже рад, и действительно не прочь потрахаться с ним?

— Ага, а потом каждому по пинку! — кричит Кенни, выскакивая с лестничного пролета в коридор, где у нас серьезный разговор, зашедший в тупик. — Прям поджопники настоящие!

Дикий хохот, и в коридор сначала вылетает чей-то портфель, с грохотом ударяясь в стену. А затем появляется Дик:

— Не ной, сука! — смеется, потому что, в отличие от меня, ему весело.

Пит нарисовывается, чтобы пнуть портфель в нашу сторону, и ржет, словно гиена.

— Заче-е-ем? — смуглый парень с досадой смотрит на, похоже, именно ему принадлежащий портфель, и не знает, можно ли ему бежать за ним, или ребята еще не до конца позабавились.

— И не тупи! — Дик отвешивает ему самый что ни на есть настоящий подзатыльник, и парень бежит в нашу сторону за отпихнутым имуществом.

Они собираются слинять, не замедляя ход, а Джефф вертит пальцем у виска, типа: «ты псих, Рэнди», и быстрым шагом сматывается к «друзьям».

*

Джефф хочет его. Дик хочет трахаться. А чего хочу я?

Не сломаться, не потерять себя, не проиграть и не прогнуться. И не отдать. Знаю, звучит безумно, и всё же Кайзер — мой. Он общался со мной, был со мной, и все его выходки терпел я. Кайзер взрослел по соседству, да, это была не дружба, но это не меняет того факта, что он мой, и я его не отпустил. И раз не отпустил, то тем более не отдам.

— Рэндал, ужин через пять минут, — заглядывает мама, и я киваю, а когда она уходит, закрывая плотно дверь, тянусь к мобильнику.

Ну, бери же! Вы ведь еще не уехали!

Гудки и гудки, бесконечные, и с каждым новым повторяющимся становится всё страшнее. Опоздал?

Руки дрожат, но пальцы всё же попадают верно, и я названиваю, правда уже совсем отчаиваясь. Дик не отвечает, Дику не до меня, Дик уехал.

— Блять! — едва не разбиваю телефон, но спохватываюсь, что мобильник-то и не виноват, да и на новый денег нет.

Почему я не позвонил сразу как пришел домой? Или еще лучше — пока топал. Почему, увидев тогда его с компанией в коридоре, не позвал? Почему я вообще говорил с Джеффом, ведь всё дело для меня именно в Дике.

— Всё хорошо? Ты не заболел? — интересуется мама, накладывая в мою тарелку побольше стручковой фасоли.

— Всё хорошо.

Я просто опоздал.

— Что-то Адам не торопится, — отец намекает, что дядя Адам собирался приехать? — Должен был подъехать к ужину.

— Наверное опять поругался с этой чокнутой Мэри, — бурчу под нос, но родители слышат.

— Рэндал, так говорить нельзя.

Ага, словно эта новая подружка дяди Адама и не чокнутая вовсе. Больная истеричка, блин.

Мы все слышим, что подъезжает машина, слышим, как гасится двигатель, а после и стук в дверь.

— Ох, надо было повременить с ужином, — мама поднимается, а ведь сама поди рассчитывала, что дядя Адам так и не заявится из-за этой чокнутой. Мэри кормит кота живыми мышами, и даже одного подобного факта достаточно, чтобы понять о ней всё.

— Рэндал, — возвращается на кухню с весьма обеспокоенным взглядом, — к тебе пришли.

Хм? Бросаю вилку и нож на стол и подрываюсь с места.

Входная дверь нараспашку, Дик так и не зашел в дом, а может, не был пущен моей матерью. Не знаю, просто вижу его, отвернувшегося и спрятавшего руки в карманы. Я просто вижу его, и это какая-то магия в таком отсыревшем мире.

— Привет, — выхожу и прикрываю дверь.

Холодно, для меня в футболке погода холодная, наверное, всю ночь дождь лить собирается, вон как ветер гуляет.

— Я думал, ты с Джеффом уехал в этот домик, летний.

Дик оглядывает меня с головы до ног и обратно, хмыкает чему-то наверняка остроумному, зародившемуся в мыслях.

— Ты мне звонил, зачем?

Ох-ох-ох… Это неправильно говорить такую некрасивую вещь, и всё же честность — лучший из путей, и пусть будет стыдно:

— Потому что ты мой… мой друг.