Болото пепла

Мир вдруг сдвинулся и пошел тонким звоном. Вся будущая жизнь пронеслась перед глазами, и она была как эта лестница: длинный черный коридор, и две двери по бокам.

– Забрал? Он… они… уехали?

Сердце колотилось во всем теле, даже в пальцах. Наверное, у него теперь несколько сердец – одно не может так биться.

– Не знаю, навряд ли. Он сегодня снова приезжал в деревню, вас искал.

Внутри шевельнулась крохотная надежда. Эшес сглотнул:

– Он еще вернется, не сказал?

– Не знаю, это лучше у Розы спросить, она же ему записку передала.

– Записку?

– Ну, вчера, сразу как вы ушли из трактира. Я даже подумал, что от вас, – он как прочел, тут же к вам пошел.

(Дымовенок в тот момент ревел под крыльцом, где его и нашла Дитя. Она тоже туда забралась, устроилась рядышком и гладила по спине до тех пор, пока он не успокоился.)

– Но если у вас к нему что-то срочное, можете сами сходить.

– Но куда сходить?

– Так он же теперь живет у баронессы. Только, вы уж извиняйте, мастер, туда я с вами не пойду.

– Это и не нужно. – Эшес распахнул входную дверь и зашагал к калитке. Ночь была ясной, и звезды мягко плавились в небе. – Спасибо за все и беги домой, уже поздно. Погоди, ты видел Ланцета?

Мальчик пожал плечами:

– Так, пару раз на улице и возле бакалеи – Роза его прикармливает. Говорят, она теперь там верхнюю комнату снимает. А что, она больше у вас не работает? А почему? Потому что вы скоро уезжаете? И вот ведь Твиле повезло, да, мастер? Кто бы мог подумать, что она приглянется такому господину и…

– Это там случайно не твой отец?

Дымовенок шмыгнул за стену соседнего дома и только потом осторожно высунул нос:

– Ой, он. Ну, я побег, мастер.

Эшес махнул ему, уже не слушая, и поспешил к выходу из деревни. Чтобы не терять время на поиски пса, не стал заворачивать домой. На ходу вложил два пальца в рот, но без недостающего зуба ничего не получилось.

– Где же ты, Ланцет…

Очутившись на проселочной дороге, Эшес перешел на бег. Над темными кустами по обеим сторонам вились стаи светлячков, а из-под ног то и дело выскакивали какие-то ночные зверьки, спеша в укрытие. Холм чернел впереди сгнившим зубом, и, хотя сам особняк отсюда не было видно, Эшес отчетливо представлял себе эту громаду. И где-то внутри сейчас Твила… Лишь бы он ничего ей не сделал. Только бы успеть, только бы успеть!

Огоньки в окнах за спиной, светлячки вдоль обочин и звезды на небе. Эшесу казалось, что отовсюду на него смотрит множество горящих глаз, как будто вся природа затаила дыхание в ожидании развязки.

Глава 33. Про ценности и цену

Вот уже с полчаса со второго этажа не доносилось ни звука. Лаванда открыла глаза и села в кровати. Фуксия преспокойно похрапывала на соседней. Лаванда ей почти завидовала: после пережитого потрясения она не могла заснуть. В конце концов, Эмеральда вполне могла бы убрать стекло и позволить им рассмотреть наряд поближе, а то и потрогать. Но, похоже, статус первой леди окончательно вскружил ей голову. Да кем она себя возомнила? Кто вообще присвоил ей этот титул? Самозванка! Лаванда откинула одеяло и, набросив поверх ночного платья шаль, направилась к двери. Как ни крути, ее желание вполне невинно… У выхода она едва не споткнулась о сундучок с Лэммюэлем.

Снаружи было тихо. В холле она ненадолго задержалась возле постамента и отковырнула позолоту с подлокотника кресла. Ой, надо же, как неловко получилось! На самом видном месте…

Злорадно усмехнувшись, она двинулась дальше.

Двери салона были прикрыты, но не заперты. Лаванда скользнула внутрь и снова их притворила. Ступая по-прежнему бесшумно, на цыпочках, она подкралась к постаменту, дернула за шнур, и занавес упал. Дыхание снова перехватило. Даже в полумраке наряд переливался, а локоны мерцали нездешним светом. Лаванда поддела крючок сбоку и откинула стеклянную дверцу. Встав на цыпочки, аккуратно сняла парик с подставки и вытащила его из-под колпака, что было совсем непросто, учитывая его высоту и множество мелких деталей. К счастью, жесткий каркас прочно удерживал его в вертикальном положении. Она всего лишь примерит, что в этом плохого? Да и знать об этом будут только она и парик. Лаванда поднесла его к голове…

Тут дверь с грохотом распахнулась, и во всем зале зажглись светильники. Лаванда заморгала. В проеме стояла Эмеральда в ночном чепце и с канделябром в руках:

– Я так и знала!

От неожиданности Лаванда едва не уронила парик.

– Немедленно верните его на место.

– Госпожа Бэж, это не то, что вы подумали… – испуганно залепетала Лаванда.

– Я сказала: положи на место! – взвизгнула Эмеральда и ринулась к ней. – Я с самого начала подозревала, что вы двое что-то затеваете, – такие корыстные девицы, как вы! Но это?! Да как у вас только рука поднялась! Какая низость: задумали помешать моему триумфу, уронить в глазах света – и это после всего, что я для вас сделала! А я ведь еще собиралась, по доброте душевной, ввести вас в высшее общество. Какое простосердечие, какая наивность с моей стороны! Чтобы завтра, нет, сегодня, сейчас же – чтобы прямо сейчас вас не было в моем доме! Выметайтесь отсюда, обе!