Большая семья

«доблестное» воинство. Я никогда не ел такой крупной рыбы и попросил «хоть кусочек».

Она дала несколько перышек и хвостов, которые, отрезав, выбрасывала. На них было очень

мало мяса. От голода сводило скулы, с жадностью набросился на скромный дар, боясь, чтобы «они» не увидели. Хвосты и перья оказались горько-солеными, запершило в горле...

Утром солдат построили во дворе. С крыльца командовал офицер:

— Смирн-н-н-о! Шапки долой!

Солдаты нестройно запели «Боже царя храни». Потом начались занятия

«словесностью». Тот же брюнет-офицер поочередно выслушивал солдатскую путаницу

титулования царя, царицы и всех августейших наследников. За ошибки тыкал кулаком в

зубы, озлобленно и зычно орал:

— Не знаешь, скотина? Наследника не знаешь?!

У остолбеневшего солдата текла кровь по подбородку, капала на воротник. Как я

жалел тогда, что у меня нет винтовки!

Мои воспоминания прервала Инна Курьянова. Подошла тихо, желая вспугнуть.

Розовая, еще не совсем проснувшаяся, приняла и осмотрела винтовку, потрогала сейф, перелистала памятные бумажки и, сладко зевнув, поеживаясь, отпустила:

— Иди, герой, подрыхни, если здесь не спал.

— Сама еще спишь, смотри, чтоб не украли!

От незаслуженного оскорбления меня бросило в краску, я выпалил:

— Ой, горе! — Нина игриво показала язык, и, окончательно обезоруженный, я

побежал в свою спальню.

В часы моего дневальства я многое вспомнил и многое понял. Уже не умозрительно

убедился в справедливости древнего правила: «В здоровом теле — здоровый дух».

Через потолочный фонарь стучался рассвет.

Утро начиналось с физзарядки. Атлетическая фигура Калабалина была наглядным

примером для подражания. Сравнивая себя с ним, я чуствовал собственное несовершенство, появилось желание ускорить физическое развитие, приобрести красивые формы с игрой

сильных мышц. Помимо воли часто засматривался на него, забывая, что это неприлично.

Случайно, выбирая в библиотеке книгу, обнаружил брошюру Мюллера под названием «Моя

система». Там описывалась история самого автора, слабого ребенка, родившегося двух

фунтов весом. С раннего детства он осознал свой недосаток и принялся за спорт. В книге

приведены комплексы гимнастических упражнений с иллюстрациями развитых фигур,

– 24 –

достигших совершенных форм благодаря этим систематическим упражнениям. Сам Мюллер

стал чемпионом многих соревнований по гребле, бегу, прыжкам и в возрасте 59 лет

пробежал по снегу 11 километров.

Это была своевременная находка, я принял ее как повседневное руководство, как

систему самосовершенствования.

Вставал в пять утра, до сигнала на подъем проделывал все упражнения. Заканчивал

холодным душем, растиранием жестким полотенцем. Вскоре ко мне присоединился Коля

Гонтаренко, а за ним и другие мученики, безропотно выполнявшие весь ритуал. После

гимнастики делали пробежки, вначале на малые расстояния, но со временем закрепились на

дистанции в пять километров, где познали «второе дыхание» и удовольствие дышать полной

грудью.

Узнав секрет нашей самодеятельной физкультуры, Семен Калабалин освободил нас от

общей зарядки, а в свободное время учил прыгать в длину и высоту, метать копье, подтягиваться на турнике.

— Ой, хлопци, та из вас же люды будуть! — поощрительно подбодрил на одном из

уроков, сверкая веселой улыбкой.

Короткий сон после обеда восстанавливал силы, а силы были нужны. День уплотнен

от подъема до отбоя, подчинен законам режима, обязанностям, требованиям, ответствен-

ности за себя и товарищей.

Я отчетливо стал понимать наше положение. Сто пятьдесят друзей — коммунаров

должны ежедневно обеспечивать чистоту помещений, двора, парка и сада, следить за своей

внешностью не для показа делегациям, комиссиям, а для самих себя, потому что так лучше, удобнее жить. Восемь часов — на работу в цехах и школу, чтобы обеспечить материальный

достаток коммуне, подготовиьт себя к будущей жизни. Участие в самоуправлении, в

комсомольской работе, в ритуалах военизации, в общих собраниях, комиссиях, кружках, в

оркестре, в подготовке и проведении праздников, военных игр, спортивных соревнований, насыщенность и многообразие форм занятости никому не были в тягость. Напротив, все

протекало в мажорном тоне под девизом «Не пищать»!

– 25 –

АРТИСТЫ

В многообразии видов клубной работы самым ярким был коммунарский театр под

режиссурой Виктора Николаевича Терского. Он воспитывал чувство вкуса, привлекал

активистов, часто играл сам, особенно в женских ролях, изображая старух, ведьм, потрясая

зрителей контрастом своей высокой тощей фигуры с писклявым голосом.

Большую помощь самодеятельности оказала молодежь с Шишковки. Девчата и

хлопцы с желанием включались в состав труппы, аккуратно ходили па репетиции, завязывалась дружба, появились робкие перестуки сердец.