Большие надежды (без указания переводчика)

Несчастный! я думалъ, что то были высокія чувства и ни разу не приходило мн въ голову, что было низко и малодушно съ моей стороны чуждаться Джо потому, что она могла презирать его. Прошелъ одинъ день, и мысль о Джо уже вызывала слезы въ моихъ глазахъ; впрочемъ, он скоро высохли, да проститъ меня Богъ!

XXX

Хорошенько обдумавъ дло, пока я одвался на другое утро въ гостиниц Синяго Вепря, я ршился замтить моему опекуну, что Орликъ не такой человкъ, какому можно поручить у миссъ Гавишамъ мсто, требующее большаго доврія. «Конечно, не такой человкъ, отвтилъ мой опекунъ, потому-что нтъ человка, на котораго можно было бы вполн положиться». Онъ былъ очень-радъ слышать, что и настоящій случай не составлялъ исключенія, и съ видимымъ удовольствіемъ выслушалъ все, что я могъ сообщить ему объ Орлик.

— Хорошо, хорошо, Пипъ, замтилъ онъ, когда я кончилъ: — я сейчасъ выплачу ему, что ему слдуетъ и отправлю его.

Испугавшись такой поспшности, я сталъ уговаривать его повременить немного и даже намекнулъ, что нелегко будетъ справиться съ Орликомъ.

— Не безпокойтесь, отвтилъ онъ, вынимая платокъ: — я бы желалъ посмотрть, какъ онъ будетъ разсуждать со мною.

Мы оба должны были хать въ Лондонъ съ двнадцати-часовымъ дилижансомъ; я воспользовался этимъ и объявилъ ему, что намренъ пройтись немного по лондонской дорог и сяду въ дилижансъ, когда, онъ меня догонитъ. Я ршился на это, потому-что все время боялся, что вотъ-вотъ прибжитъ Пёмбельчукъ. Такимъ образомъ я могъ тотчасъ же бжать изъ Синяго Вепря. Сдлавъ обходъ мили въ дв, чтобы миновать домъ Пёмбельчука, я снова свернулъ на главную улицу нсколько-дальше той страшной западни, и чувствовалъ себя почти вн опасности.

Мн было пріятно посл столькихъ лтъ снова очутиться въ этомъ тихомъ старенькомъ городк, а удивленные взгляды прохожихъ, узнававшихъ меня, немало льстили моему самолюбію. Два или три лавочника даже выскочило изъ своихъ лавокъ и, сдлавъ нсколько шаговъ передо мною, возвращались назадъ, будто спохватившись о чемъ-то, и все это единственно для того, чтобы встртиться со мною лицомъ къ лицу. Трудно ршить, кто изъ насъ при этомъ боле притворялся: они ли, стараясь удачне съиграть комедію, или я, длая видъ, что ничего не замчаю. Я производилъ впечатлніе и былъ совершенно этимъ доволенъ, когда вдругъ судьба, какъ на на зло, наслала на меня того разбойника тряббовскаго мальчишку.

Онъ шелъ мн на встрчу, размахивая пустымъ синимъ мшкомъ. Я тотчасъ сообразилъ, что всего-лучше было идти впередъ, не смущаясь, и смотрть ему прямо въ лицо: этимъ я поддержалъ ба свое достоинство и укротилъ бы его злыя наклонности. Я такъ и сдлалъ, и начиналъ уже поздравлять себя съ успхомъ, какъ вдругъ онъ остановился; колни его затряслись, волосы стали дыбомъ, шапка свалилась, онъ весь дрожалъ и, отшатнувшись на средину улицы, принялся кричать: «Поддержите меня! Я такъ испугался!» желая тмъ показать, будто моя величавая наружность повергла его въ ужасъ и умиленіе. Когда я поровнялся съ нимъ, зубы его щелкали и онъ, съ видомъ крайняго уничиженія, распростерся въ прах предо мною.

Нелегко было мн перенести подобную насмшку, но это было ничего въ сравненіи съ тмъ, что послдовало. Не прошелъ я и двухсотъ шаговъ, какъ съ удивленіемъ и негодованіемъ увидлъ предъ собою того же тряббовскаго мальчишку. Онъ выходилъ изъ-за угла. Синій мшокъ былъ переброшенъ черезъ плечо, честное трудолюбіе сіяло въ его глазахъ, онъ весело спшилъ домой. Онъ шелъ будто ничего не замчая, но вдругъ наткнулся на меня и снова принялся выкидывать т же штуки: сталъ вертться вокругъ меня, сгибая колни и протягивая ко мн руки, какъ-бы умоляя о пощад. Отчаянныя кривлянья его были встрчены радостными рукоплесканіями цлаго кружка зрителей. Я ршительно не зналъ, куда мн дться.

Не усплъ я дойти до почтоваго двора, какъ онъ уже забжалъ во второй разъ и снова появился передо мною. Теперь онъ совершенно измнился: синій мшокъ былъ надтъ на немъ наподобіе моего пальто, и онъ важно выступалъ мн на встрчу по другой сторон улицы. За нимъ со смхомъ бжала цлая толпа товарищей, которымъ онъ отъ времени до времени съ выразительнымъ жестомъ кричалъ: «Отвяжитесь! я васъ не знаю». Никакія слова не въ состояніи выразить, какъ я былъ взбшенъ и оскорбленъ, когда, проходя мимо меня, онъ оправилъ воротникъ рубашки, сбилъ волосы на вискахъ, подбоченился и, съ отчаянной аффектаціей, протяжно повторилъ: «Не знаю васъ, не знаю, честное слово, не знаю!»

Потомъ онъ принялся преслдовать меня по мосту, крича по-птушиному, какъ зловщая птица, знавшая меня еще въ кузнецахъ. Это послднее обстоятельство довершило позоръ, съ какимъ и покинулъ городъ.