Большие надежды (без указания переводчика)

Мы вышли съ Эстеллой въ садъ черезъ ту калитку, въ которую я входилъ въ день драки съ блднымъ джентльменомъ, нын Гербертомъ. Я весь дрожалъ внутренно и обожалъ самый край ея платья; она же была совершенно-спокойна и положительно ничего во мн не обожала.

Когда мы подошли ближе въ мсту знаменитаго побоища, она остановилась и сказала:

— Должно быть, я была странное маленькое созданье, чтобъ, спрятавшись, смотрть на вашъ поединокъ; а это зрлище очень потшило меня.

— И вы щедро наградили меня.

— Право? возразила она равнодушно, будто не понимая въ чемъ дло. — Я помню, что была очень нерасположена въ вашему противнику; мн сильно ненравилось его общество; появленіемъ своимъ онъ только наводилъ за меня скуку.

— Мы съ нимъ большіе друзья теперь, сказалъ я.

— Да? Впрочемъ, вы, кажется, занимаетесь съ его отцомъ?

— Да.

Я неохотно отвтилъ на этотъ вопросъ; мн казалось, что онъ былъ слишкомъ-дтскій, а она и безъ того уже обращалась со мной, какъ съ ребенкомъ.

— Съ перемной вашего положенія, вы перемнили и товарищей, сказала Эстелла.

— Разумется.

— И конечно, прибавила она надменнымъ тономъ: — что нкогда было приличнымъ для васъ обществомъ, то теперь совершенно неприлично.

Я не знаю, было ли у меня въ душ смутное намреніе сходить повидаться съ Джо; но если оно и было, то это замчаніе уничтожило его.

— Вы не ожидали въ то время такой счастливой перемны? сказала Эстелла, длая въ воздух легкое движеніе рукой, намекавшимъ на время поединка.

— Ни мало.

Видъ независимости и превосходства, съ которымъ она шла подл меня, и видъ стсненія и покорности, съ которымъ я шелъ подл нея, представляли разительную противоположность, ясно мною сознаваемую. Сознаніе это грызло бы меня боле, еслибъ я не считалъ себя положительно-избраннымъ и предназначеннымъ для нея.

Садъ слишкомъ заглохъ и заросъ, чтобъ можно было удобно гулять въ немъ; обойдя его два или три раза, мы очутились на двор пивоварни. Я въ точности показалъ ей мсто, гд я когда-то видлъ ее на бочкахъ; на это она сказала только: «Право?» и бросила равнодушный взглядъ въ ту сторону. Я напомнилъ ей, какъ она вышла изъ дома и вынесла мн позавтракать; но она сказала, что не помнитъ.

— Какъ, вы не помните, что заставили меня расплакаться? сказалъ я.

— Нтъ, возразила она, покачавъ головой и осматриваясь вокругъ себя.

Эта забывчивость съ ея стороны заставила меня снова расплакаться внутренно, а это самыя горькія слезы.

— Вы должны знать, сказала Эстелла, снисходя до меня, на сколько прилично хорошенькой и блестящей женщин:- вы должны знать, что у меня нтъ сердца; не знаю, иметъ ли это вліяніе на память.

Я пробормоталъ, что осмливаюсь сомнваться въ этомъ, и имю на то основаніе, ибо такая красавица не можетъ быть безъ сердца.

— О, д! Я не сомнваюсь, что у меня есть сердце, которое можно поразить кинжаломъ или пулею, сказала Эстелла: — и что когда оно перестанетъ биться, то я перестану жить. Но вы знаете, что я хочу сказать. Во мн нтъ этихъ нжностей, симпатій, чувствъ и прочаго вздора.

Что поразило меня въ то время, какъ она стояла передо мной и внимательно глядла на меня? сходство ли ея съ миссъ Гавишамъ? Нтъ. Въ нкоторыхъ ея взглядахъ и движеніяхъ была только та тнь сходства съ миссъ Гавишамъ, которую мы часто замчаемъ въ дтяхъ, которыя взросли подъ исключительнымъ вліяніемъ извстной личности, вдали отъ остальныхъ людей; вслдствіе чего образуется поразительное сходство въ выраженіи лицъ, хотя бы черты ихъ не имли ничего общаго. Однако она напоминала мн не миссъ Гавишамъ. Я взглянулъ на нее еще разъ, она все еще продолжала смотрть на меня, но предположенія мои уже исчезли. Что жь это было?

— Я не шучу, сказала Эстелла, съ какимъ-то мрачнымъ выраженіемъ лица, хотя брови ея и не были нахмурены:- если судьба должна часто сводить насъ вмст, то я вамъ совтую сразу поврить мн. Нтъ, продолжала она, повелительно останавливая меня, когда я хотлъ открыть ротъ. — Я никого и ничего не любила. Я никогда не испытывала ничего подобнаго.

Чрезъ минуту мы очутилась въ заброшенной пивоварн, и она указала на высокую галерею, на которую входила она въ первый день нашего знакомства, сказавъ, что «она была тамъ и видла меня внизу, пораженнаго и испуганнаго». Пока глаза мои слдили за ея блой ручкой, опять та же смутная, безотчетная мысль поразила меня. Моя невольная дрожь заставила ее положить свою руку на мою. Тотчасъ же странныя мысли мои разсялись. Что жь это было?

— Что съ вами? спросила Эстелла: — или васъ опять что-нибудь испугало?

— Мн слдовало бы испугаться, еслибъ я могъ поврить вашимъ словамъ, возразилъ я, желая перемнить разговоръ.

— Такъ вы не врите? Что жь длать? Во всякомъ случа я высказалась. Миссъ Гавишамъ скоро будетъ ждать васъ для катанья въ кресл, хотя я полагаю, что это можно бы теперь бросить въ-сторону, вмст со всмъ остальнымъ старьемъ. Обойдемте еще разъ вокругъ сада и потомъ отправимся домой. Пойдемте. Сегодня вамъ не слдуетъ проливать слезъ о моей жестокости; будьте моимъ пажемъ и позвольте мн опереться на ваше плечо.