Большие надежды (без указания переводчика)

Вечеръ былъ сырой и я продрогъ, потому ршился тотчасъ же подкрпиться обдомъ, и потомъ, такъ-какъ дома меня ожидали только тоска и, одиночество, я вздумалъ пойдти въ театръ. Театръ, на которомъ игралъ, хотя и съ сомнительнымъ успхомъ, мистеръ Уопсель, находился въ тхъ прибрежныхъ краяхъ, и я ршился постить его. Я слыхалъ, что мистеръ Уопсель не-только не усплъ воскресить драму, но даже способствовалъ ея паденію. Изъ афишъ я узналъ, что онъ уже занималъ зловщую роль врнаго арапа, имвшаго дло съ двицею благороднаго провсхожденія и обезьяною. А Гербертъ видлъ его въ роли татарина, отличавшагося комическими странностями, съ лицемъ краснымъ, какъ кирпичъ, и громадною шляпою съ побрякушками.

Я пообдалъ въ трактир, который мы съ Гербертомъ называли географическимъ трактиромъ, потому-что на каждомъ полу-ярд скатерти грязными донышками портерныхъ бутылокъ были расписаны цлыя ландкарты; почти тоже повторялось на каждомъ нож всегда запачканномъ соусомъ. Да и до сегодня, едва ли во всхъ владніяхъ Лорда мэра найдется хоть одинъ трактиръ, который былъ бы не Географическій. Посл обда я долго сидлъ безсознательно, разсматривая каждую крошку на скатерти и тараща глава на газовый рожокъ. Наконецъ, я пришелъ въ себя и отправился въ театръ.

Тамъ я увидлъ одного добродтельнаго боцмана, находившагося на служб его величества, — прекраснйшаго во всхъ отношеніяхъ человка (хотя бы можно было пожалть, чтобъ его панталоны были не такъ въ обтяжку на иныхъ мстахъ и не такъ мшковаты въ другихъ). Этотъ боцманъ, впрочемъ очень храбрый и великодушный человкъ, постоянно нахлобучивалъ шапки на глаза, всмъ маленькимъ людямъ, съ которыми имлъ дло, и слушать не хотлъ, чтобъ кто-нибудь платилъ подати, несмотря на свой отъявленный патріотизмъ. Онъ постоянно носилъ въ карман мшокъ съ деньгами, очень походившій на пуддингъ въ салфетк, и на эти деньги женился на молодой двушк; одтой въ какія-то занавски, должно быть снятыя съ кровати. По случаю этой свадьбы данъ былъ большой праздникъ и вс жители Портсмута (числомъ девять, по послдней ревизіи) высыпали на морской берегъ. Потирая свои руки, пожимая чужія и голося: «Наливай-ка, наливай!» Но какой-то смуглый матросъ, не хотвшій «наливать» и длать то, что длали другіе, и душа котораго (по словамъ боцмана) была такъ же черна, какъ и лице, подговорилъ двухъ другихъ товарищей затянуть въ бду все человчество. Этотъ умыселъ былъ такъ удачно приведенъ въ исполненіе, что потребовалось ровно полвечера, чтобъ привести все въ порядокъ, да и тогда дло уладилось только благодаря стараніямъ честнаго, мелочнаго торговца, съ большимъ краснымъ носомъ, въ блой шляп и черныхъ штиблетахъ. Этотъ догадливый человкъ прятался, съ рашперомъ въ рукахъ, въ большой часовой чахолъ и подслушивалъ, сидя тамъ, все, что говорили; по временамъ, онъ выскакивалъ оттуда и билъ рашперомъ по макушк всякаго, кого не могъ озадачить тмъ, что подслушалъ. Это послужило поводомъ къ появленію мистера Уопселя (о которомъ прежде не было и слышно) въ звзд и подвязк, въ качеств уполномоченнаго отъ адмиралтейства. Онъ объявилъ, что бунтовавшіе матросы будутъ съ мста засажены въ тюрьму, а нашему боцману, въ вид слабаго вознагражденія за его заслуги, жалуется Почетный флагъ на корабль. Доблестный морякъ, въ первый разъ растроганный, почтительно осушаетъ свои слезы флагомъ и, развеселившись, обращается въ мистеру Уопселю и, называя его «вашимъ благородіемъ», проситъ позволенія пожать ему руку. Мистеръ Уопсель милостиво, но съ достоинствомъ, соглашается на его просьбу. Посл этого его забиваютъ въ какой-то грязный уголъ, откуда онъ недовольнымъ взглядомъ окидываетъ публику и останавливается на мн, между-тмъ какъ вс остальные принимаются плясать.

Вторая пьеса была новая, великолпная, Рождественская пантомима. Въ первомъ дйствіи, мн кажется, я узналъ Уопселя въ роли неизвстнаго существа въ красныхъ шерстяныхъ чулкахъ съ чудовищно-свтившимся лицомъ и съ цлою горою красной занавсочной бахрамы, вмсто волосъ. Онъ ковалъ громы въ какой-то пещер и обнаружилъ необыкновенную трусость, когда его хозяинъ возвратился домой (совершенно охрипши) и потребовалъ обдать. Но онъ вскор явился въ боле видной роли. Геній юношеской любви, нуждаясь въ помощи — по случаю отеческой жестокости одного невжественнаго фермера, противившагося сердечному влеченію своей дочери — вызвалъ одного велерчиваго кудесника. Этотъ кудесникъ, не совсмъ твердо державшійся на ногахъ, вроятно вслдствіе неудобствъ, испытанныхъ на пути, былъ никто иной какъ Уопсель въ высокой, острой шапк и съ большой книжкой черной магіи въ рукахъ. Такъ-какъ вся должность этого кудесника состояла въ томъ, чтобъ быть предметомъ рчей, псней и тычковъ, то онъ имлъ много досуга. Я съ удивленіемъ примтилъ, что онъ посвящалъ все свое свободное время на то, чтобъ глядть на меня, какъ бы теряясь въ изумленіи.