Большие надежды (без указания переводчика)

Джо, между-тмъ, увидвъ, что сорная корзинка удалилась, взошелъ въ кухню. Когда, по-временамъ, мистрисъ Джо взглядывала на него, онъ проводилъ по носу рукою самымъ примирительнымъ образомъ; когда же она отвертывалась, онъ таинственно скрещивалъ указательные пальцы: это былъ условный зпакъ между нами, что мистрисъ Джо не въ дух. Подобное состояніе было столь ей свойственно, что мы по цлымъ недлямъ напоминали собою, то-есть своими скрещенными пальцами, статуи крестоносцевъ, съ скрещенными ногами. У насъ готовился важный банкетъ: маринованный окорокъ, блюдо зелени и пара жареныхъ куръ. Вчера уже спекли приличный минсь-пай [1] (поэтому и начинки до-сихъ-поръ не хватились), а пудингъ уже исправно варился. Вс эти многостороннія заботы моей сестры были причиною того, что мы остались почти безъ завтрака. «Ибо я вовсе не намрена (говорила мистрисъ Джо) вамъ позволить теперь нажратся, а потомъ прибирать за вами: у меня и то слишкомъ-много дла».

Вслдствіе этого намъ подали наши ломти хлба такъ, какъ-будто мы были цлый полкъ на поход, а не два человка, и то у себя дома. Запивали мы молокомъ, пополамъ съ водою, изъ кружки, стоявшей на кухонномъ стол. Между-тмъ, мистрисъ Джо повсила чистыя, блыя занавски, и на огромномъ камин замнила старую оборку новою, разноцвтною. Потомъ она сняла вс чехлы съ мёбели въ гостиной, черезъ корридоръ. Это длалось только разъ въ годъ, а въ остальное время все въ этой комнат было покрыто прозрачной мглой серебристой бумаги, покрывавшей почти вс предметы въ комнат, даже до фаянсовыхъ пуделей на камин, съ черными носами о корзинками цвтовъ въ зубахъ. Миссъ Джо была очень-опрятная хозяйка, но она имла какое-то искусство длать свою опрятность гораздо-непріятне самой грязи. Опрятность въ этомъ случа можно сравнить съ набожностью нкоторыхъ людей, одаренныхъ искусствомъ длать свою религію столь же непріятною.

Сестра моя въ этотъ день, по причин огромныхъ занятій, должна была присутствовать въ церкви только въ лиц своихъ представителей, то-есть мы съ Джо отправились вмсто нея. Джо въ своемъ обыкновенномъ рабочемъ плать походилъ на настоящаго плечистаго кузнеца; въ праздничномъ же одяніи, онъ боле всего походилъ на разряженное огородное пугало. Все было ему не въ пору и, казалось, сшито для другаго; все висло на немъ неуклюжими складками. Теперь, когда онъ явился изъ своей комнаты, въ полномъ праздничномъ наряд, его можно было принять за олицетвореніе злосчастнаго мученика. Что же касается меня, то, врно, сестра считала меня юнымъ преступникомъ, котораго полицейскій акушеръ въ день моего рожденія передалъ ей, для поступленія со мной по всей строгости закона. Со-мною всегда обходились такъ, какъ-будто я настоялъ на томъ, чтобъ явиться на свтъ, вопреки всмъ законамъ разума, религіи, нравственности, и наперекоръ всмъ друзьямъ дома. Даже, когда мн заказывалось новое платье, то портному приказывалось длать его въ род исправительной рубашки, чтобъ отнять у меня всякую возможность свободно дйствовать руками и ногами.

На основаніи всего этого, наше шествіе съ Джо въ церковь было, врно, очень-трогательнымъ зрлищемъ для чувствительныхъ сердецъ. Однако, мои вншнія страданія были ничто въ сравненіи съ внутренними. Страхъ, овладвавшій мною каждый разъ, когда мистрисъ Джо выходила изъ комнаты и приближалась къ кладовой, могъ только сравниться съ угрызеніями моей совсти. Подъ тяжестью преступной тайны, я теперь размышлялъ: «не будетъ ли церковь въ состояніи укрыть меня отъ мщенія ужаснаго молодчика, еслибъ я покаялся ей въ своей тайн». Мн вошла въ голову мысль встать, когда начнутъ окликать и пасторъ скажетъ: «Объявите теперь, что знаете», и попросить пастора на пару словъ въ ризницу. Я, пожалуй, въ-самомъ-дл удивилъ бы подобной выходкой нашихъ скромныхъ прихожанъ; но къ-несчастью, нельзя было прибгнуть къ столь ршительной мр, ибо было Рождество и никого не окликали.

У насъ должны были обдать мистеръ Уопсель, дьячокъ нашей церкви, мистеръ Гибль, колесный мастеръ, съ женою, и дядя Пёмбельчукъ (онъ былъ собственно дядею Джо, но мистрисъ Джо совершенно присвоила его себ), довольно-зажиточный торговецъ зерномъ въ ближнемъ город, здившій въ своей собственной одноколк.