Большие надежды (без указания переводчика)

— Джо! Какъ ты поживаешь — а, Джо?

— Пипъ! какъ та поживаешь, Пипъ?

Съ сіяющимъ лицомъ, поставилъ онъ свою шляпу на полъ между нами и, схвативъ меня за руки, принялся работать ими вверхъ и внизъ, какъ привилегированнымъ насосомъ.

— Ккъ я радъ тебя видть, Джо! Дай мн твою шляпу.

Но Джо, схвативъ ее обими руками, какъ-будто гнздо съ яйцами, и слышать не хотлъ о разлук съ своею собственностью и упорно продолжалъ держать ее въ рукахъ.

— Да какъ ты… того… выросъ! сказалъ онъ:- и подобрлъ… и… того… оджентльменился.

Джо нсколько минутъ подумалъ прежде, чмъ пріискалъ это слово.

— Право, и король, и вся страна должны бы гордиться тобою.

— И ты, Джо, очень-хорошъ навзглядъ.

— Слава Богу! отвтилъ онъ: — я всегда былъ таковъ. И сестр твоей не хуже, чмъ прежде. А Бидди все та же умница-разумница. И вс-себ живутъ попрежнему, если еще не лучше. Разв, что, вотъ, Уопсель сплоховалъ.

Во все это время Джо, все еще невыпускавшій шляпы изъ рукъ, бросалъ вокругъ себя удивленные взгляды, останавливая ихъ то на предметахъ, находившихся въ комнат, то на моемъ узорчатомъ, пестромъ халат.

— Сплоховалъ, Джо?

— Какъ же, сказалъ Джо, понижая голосъ: — бросилъ церковь и пошелъ на театръ. Это и привело его въ Лондонъ, вмст со мною. И онъ бы желалъ — при этомъ Джо взялъ свое гнздо подъ-руку и другою принялся отъискивать въ немъ яйца: — чтобъ я осмлился, то-есть, если вы сдлаете честь…

Онъ подалъ мн измятую афишку одного изъ мелкихъ столичныхъ театровъ, гласившую о дебют «знаменитаго провинціальнаго актёра-любителя, необыкновенная игра котораго въ первомъ трагическомъ произведеніи нашего національнаго барда надлала много шуму въ кружкахъ цнителей драматическаго искусства.»

— Былъ ли ты на его представленіи, Джо? спросилъ я.

— Былъ, отвтилъ онъ съ торжественнымъ выраженіемъ.

— И дйствительно онъ надлалъ шуму?

— То-есть… какъ бы вамъ сказать… правда, шуму было немало и апельсинныя корки сыпались на него градомъ; особенно, когда онъ, знаете, видитъ призракъ… И сами посудите, можно ли человку хорошо длать свое дло, когда, среди самаго разговора съ призракомъ, ему то-и-дло, кричатъ «аминь». Положимъ, человкъ имлъ несчастье быть прежде духовнымъ лицомъ, прибавилъ Джо, понижая голосъ и продолжая говорить тономъ сочувствія и убжденія: — но, вдь, это же не причина мшать ему въ подобную минуту. А если уже тнь отца не должна занимать всего его вниманія, то, что жь должно? Да къ-тому жь еще его траурная шапочка, какъ на грхъ, была такъ мала, что перья перевшивали, и она то-и-дло сваливалась съ головы.

Въ эту минуту, на лиц Джо выразилось что-то страшное, какъ-будто онъ самъ завидлъ привидніе. Я по этому догадался, что Гербертъ вошелъ въ комнату. Я представилъ ему Джо и онъ протянулъ ему руку, но послдній попятился, упорно держась обими руками за свое гнздо.

— Вашъ покорный слуга, сэръ, сказалъ Джо: — позвольте выразить мою надежду, что вы и Пипъ…

Здсь его взоръ остановился на Пейер, ставившемъ жареный хлбъ на столъ, и онъ ужь былъ готовъ причесть его въ нашей семь, какъ встртилъ мой взглядъ и, сконфузившись, продолжалъ:

— То-есть, я хотлъ освдомиться, какъ вы оба джентльмена… вкъ ваше здоровье, какъ вы поживаете въ этомъ тсномъ, душномъ углу? Ибо, хотя эта гостиница, можетъ-быть, и очень-хороша для Лондона, но, прибавилъ онъ доврчивымъ шопотомъ: — я бы, съ вашего позволенія, не сталъ бы и свиней въ ней держать, то-есть, еслибъ я хотлъ откармливать ихъ, чтобъ мясо было повкусне.

Произнеся эту похвалу нашему жилищу и выразивъ, мимоходомъ, наклонность называть меня сэромъ, Джо получилъ приглашеніе ссть къ столу и пришелъ въ недоумніе, куда ему двать свою шляпу. Глядя на его хлопоты, можно было бы подумать, что она можетъ покоиться на предметахъ, только очень-рдко встрчающихся въ природ. Наконецъ, онъ помстилъ ее на выступавшемъ углу камина, откуда она безпрестанно падала.

— Чего вы желаете, мистеръ Гарджери, кофе или чаю? спросилъ Гербертъ, который всегда распоряжался за чайнымъ столомъ.

— Чувствительно вамъ благодаренъ, сэръ, отвтилъ Джо, держась прямо, какъ палка. — Чего пожалуете-съ.

— Такъ хотите кофе?

— Благодарю васъ, сэръ, отвтилъ Джо, явно-огорченный предложеніемъ: — если ужь вамъ такъ угодно, я не намренъ противорчить. Но не находите ли вы, что кофе слишкомъ насыщаетъ.

— Такъ, значитъ, чаю? сказалъ Гербертъ, наливая ему чашку.

Въ эту минуту шляпа Джо, стоявшая на камин, упала; онъ вскочилъ, поднялъ ее и снова поставилъ на то же самое мсто, и поставилъ такъ, будто основныя правила общежитія требовали, чтобъ она вскорости снова упала.

— Когда вы пріхали, мистеръ Гарджери?

— Позвольте, кажется, вчера вечеромъ? сказалъ Джо, нринимаясь кашлять въ кулакъ, какъ-будто усплъ съ своего прізда схватить коклюшъ. — Нтъ, нтъ, это было не вчера; а, впрочемъ, позвольте, позвольте — да, да, точно вчера вечеромъ.

Эти послднія слова онъ произнесъ съ выраженіемъ строгаго безпристрастія.

— А успли ли вы видть что-нибудь изъ достопримчательностей Лондона?