Большие надежды

"It seems," said Herbert, "-there's a bandage off most charmingly, and now comes the cool one,-makes you shrink at first, my poor dear fellow, don't it? but it will be comfortable presently,-it seems that the woman was a young woman, and a jealous woman, and a revengeful woman; revengeful, Handel, to the last degree."	- Он говорит, - сказал Герберт, -...вот видишь, повязка снялась прямо-таки замечательно, теперь наложим новую, прохладную... Что, по началу ежишься, мой дорогой? Ну ничего, это сейчас пройдет... Он говорит, что женщина эта была молодая и очень ревнивая и мстительная. Мстительная до предела, Гендель.
"To what last degree?"	- А что ты называешь пределом?
"Murder.-Does it strike too cold on that sensitive place?"	- Убийство... Ой, неужели я задел по больному месту? Очень щиплет?
"I don't feel it.	- Нет, я не чувствую.
How did she murder?	Как она убила?
Whom did she murder?"	Кого убила?
"Why, the deed may not have merited quite so terrible a name," said Herbert, "but, she was tried for it, and Mr. Jaggers defended her, and the reputation of that defence first made his name known to Provis.	- Да видишь ли, может, это слишком страшное слово для того, что она сделала, - сказал Герберт, - но ее судили за убийство, мистер Джеггерс ее защищал, и успешно, и вот тогда-то Провис впервые услышал его имя.
It was another and a stronger woman who was the victim, and there had been a struggle-in a barn.	Жертвой была другая женщина, много крепче той, они сцепились не на жизнь, а на смерть, в каком-то сарае.
Who began it, or how fair it was, or how unfair, may be doubtful; but how it ended is certainly not doubtful, for the victim was found throttled."	Кто начал и честная была борьба или нет - все это неизвестно; но чем она кончилась - очень хорошо известно: жертву нашли задушенной.
"Was the woman brought in guilty?"	- И эту женщину осудили?
"No; she was acquitted.-My poor Handel, I hurt you!"	- Нет, оправдали... Бедный мой Гендель, опять я тебе сделал больно?
"It is impossible to be gentler, Herbert.	- Нисколько, Герберт.
Yes?	Ну?
What else?"	Что же было дальше?
"This acquitted young woman and Provis had a little child; a little child of whom Provis was exceedingly fond.	- У этой женщины, которую оправдали, был ребенок от Провиса, и Провис его очень, очень любил.
On the evening of the very night when the object of her jealousy was strangled as I tell you, the young woman presented herself before Provis for one moment, and swore that she would destroy the child (which was in her possession), and he should never see it again; then she vanished.-There's the worst arm comfortably in the sling once more, and now there remains but the right hand, which is a far easier job.	В тот самый вечер, когда ее соперница была задушена, женщина эта явилась к Провису и поклялась, что убьет ребенка (который был где-то у нее) и что он больше никогда его не увидит, а потом сразу исчезла... Ну вот, с самой трудной рукой мы покончили, теперь осталась только правая, а это уж пустяки.
I can do it better by this light than by a stronger, for my hand is steadiest when I don't see the poor blistered patches too distinctly.-You don't think your breathing is affected, my dear boy?	Лучше я пока не буду зажигать лампу, хватит камина, - у меня рука тверже, когда я не так ясно вижу твои болячки... А все-таки, дорогой, по-моему, тебя лихорадит.
You seem to breathe quickly."	Что-то ты очень часто дышишь.