Большое шоу в Бололенде. Американская экспедиция по оказанию помощи Советской России во время голода 1921 года

В офисе, где я пишу, царит настоящий бедлам. Мой стол находится в одной комнате с советским чиновником. У него постоянно появляются помощники и он бегает взад-вперед. Они стоят вокруг, болтают и курят сигареты. Иногда шесть или восемь человек одновременно разговаривают во весь голос. Затем во время обеда приносят еду для полудюжины или более человек и съедают ее здесь. В результате весь день здесь стоит прекрасная смесь запахов табака, еды и большевиков.

Это начинает звучать как советская версия «Обслуживания в номерах». «Они только что внесли два мешка картошки и поставили их в углу комнаты. Похоже, скоро прибудут еще».

Днем позже, 1 октября, настала очередь Кулиджа, хотя этот студент-ветеран России миновал стадию безудержного оптимизма. Он написал своему отцу:

Вы можете себе представить, как легко работать в помещении размером с городскую библиотеку с восемью или десятью людьми, некоторые из которых громко разговаривают по-русски, часто пользуются телефоном, люди снуют туда-сюда и т.д. Что касается воздуха — дверь в номер закрыта, большинство людей большую часть времени курят (мы не будем вдаваться в вопрос о том, сколько кто-то из них моется), и когда я возвращаюсь со своего обеда внизу, русские обычно начинают свой, который подается в номер и длится около часа.

Изо дня в день АРА оценивала советскую некомпетентность, наблюдая за работой различных представителей правительства и их приближенных. Мы высоко ценили случайные всплески необузданной энергии от таких, как Эйдук, но он вряд ли соответствовал американским стандартам эффективности. Брукс в своей «Истории АРА и российских железных дорог» писал об Эйдуке, что он был «всегда готов к оправданиям, щедр на обещания и заверения и абсолютно беспомощен в действиях», что звучит как описание советского полномочного представителя в справочнике АРА. «Он отвечал на срочные просьбы о машинах или об урегулировании какого-то сложного транспортного вопроса туманными обещаниями, что все будет в порядке», а затем, по-видимому, не прилагал никаких усилий к тому, что должно было быть сделано». В своей программе «История продуктовых наборов» Эллингстон не смог удержаться от очередного удара по одной из своих любимых мишеней: