Большой круг

Он пишет Мэриен:

У меня такое чувство, что я дошел до развилки, чреватой последствиями; их невозможно предугадать, но они неизбежны. Может, мне пожить богемной жизнью, чтобы на время развлечься? Или постараться не угодить в западню? Я боюсь, меня затянет, как Уоллеса (и как меня самого – почти), но жизнь вообще без радостей, наверное, избыточная предосторожность, к тому же деморализует, когда творишь искусство. Я хочу любви, но не жены, пока нет. Хочу выпивать, но не до разложения. Хочу мощного толчка, но не хочу согнуться. Полагаю, я хочу своего рода равновесия, но, по-видимому, и острых ощущений от колебаний вперед-назад. Ты понимаешь, о чем я? Возможно, нет. Ты всегда была человеком несгибаемых устремлений. А может, ответ в живописи. Ведь самое мирное состояние души у меня действительно, когда я работаю.

С днем рождения.

Им девятнадцать. На сей раз Мэриен беременна. Месячные уже несколько месяцев нерегулярны, поскольку она сильно похудела, но она точно знает. Груди распирает так, что, кажется, сейчас лопнет кожа. Ей удается скрывать тошноту от Баркли, но, понятно, надолго тайну не сохранить.

Как она была глупа, как инертна, суеверна, капризна, смешна: прикованное к земле привидение, бродящее между деревьев, свиноматка, ожидающая в спальне. Она невольно думала, а может, Баркли прав и зачатие убедит ее в своем материнском предназначении, однако встреча сперматозоида и яйцеклетки образовала на поверхности озера первый кристалл льда, который начинает цвести, становясь твердой, гладкой поверхностью, распространяющейся к берегам. Она вглядывается сквозь нее в собственные черные глубины; она не испытывает ненависти к плавающей там крупинке жизни, но и не будет жалеть ее.

Сухой закон обречен, отрицать уже невозможно. Компаньоны Баркли приезжают в Бэннокберн обсудить, что делать.

– Скотоводы, – сообщает он матери. – Приехали поговорить о скоте.

– Бутлегеры, – шепчет Мэриен матушке Маккуин, наклонившись над ее стулом. – Ваш сын, как вам прекрасно известно, преступник.

Но мать делает вид, что не слышит, и, продолжая вязать, напевает.

Баркли не намерен ослаблять контроль за женой и редко покидает ранчо, но время от времени дела задерживают его где-нибудь на ночь. Мэриен ждет. У нее нет продуманного плана, только воля, вернувшаяся к ней вольным ястребом, севшим на перчатку.

Однажды днем Баркли и Сэдлер уезжают до следующего утра. Мэриен ждет, ужиная с Кейт и матушкой, ждет у камина под перестук отсчитывающих секунды вязальных спиц свекрови, ждет в постели до полуночи, за полночь, пока наконец не воцаряется тишина. Крадется вниз по лестнице, проверяя каждый шаг, уверенная, что предательский дом ее выдаст.

Сентябрьская ночь теплая, ясная, взмыл месяц. На ней брюки, простая рубашка, парусиновая куртка. Она взяла рюкзак, где лежит шерстяное одеяло, фляга с водой, немного еды, фонарик, компас, нож и заначка, снятая ей в банке Миссулы во время последней поездки и спрятанная в жестяной банке у посадочной полосы. Все остальное, что она считает своим, осталось во флигеле за домом Уоллеса. Элегантная одежда и драгоценности миссис Баркли Маккуин не имеют к ней никакого отношения. Луна выписывает ее тень, окрашивает в синий дорогу ранчо, крылья «Стирмана». Она боялась, Баркли мог как-то вывести его из строя, готовилась идти по горам, но после того, как она заливает масло и чистит свечи зажигания, двигатель сразу заводится. Обнаружив наполовину полный бензобак, она дрожит от негодования и стыда. Он был так уверен, что она его не ослушается.

Ей хотелось бы полететь в Миссулу, к Калебу, к своему флигелю. Хотелось бы пойти к мисс Долли, к миссис Ву. Но слишком легкомысленно надеяться на то, что никто на ранчо не услышит, как взлетает аэроплан, что кого-то обманет ее записка. В Миссуле ее найдут еще до полудня. Валкий пробег по ухабистой земле в темноте, взлет. Мэриен накреняется над залитыми лунным светом деревьями, поворачивает на северо-запад. Небо все еще ясное, хотя ее не остановили бы даже самые плотные облака. Пролетая над темным блеском озера, она снимает обручальное кольцо и бросает его вниз.

– Он не знает о ребенке? – спрашивает Джейми, выслушав рассказ Мэриен.