Борьба Иви

Остаюсь искренне Ваш,

подполковник А. Л. Кинз, командующий шестым батальоном Собственного королевского Йоркширского лёгкого пехотного полка.

Глава одиннадцатая

– Я сама знала Нормана Сторрара совсем недолго, но я знаю его по рассказам и воспоминаниям коллег. Жаль, что мне не довелось узнать его лучше. – Мисс Бойд обвела взглядом компанию учителей и других школьных работников, собравшихся на небольшой сцене в актовом зале. – Он был хорошим товарищем, замечательным учеником и истинной гордостью нашей школы. Мы подготовим альбом для мистера и миссис Сторрар, в память о пребывании Нормана в нашей Окружной школе. Мисс Дюсетт любезно вызвалась взять на себя это ответственное поручение. Если у кого-то из вас есть фотографии Нормана… возможно, в составе спортивной команды… или программки школьных концертов с его участием, мы с благодарностью примем их для альбома. Мисс Дюсетт попросит своих наиболее талантливых учениц помочь ей в оформлении. – Мисс Бойд кивнула учительнице музыки, сидящей за пианино. – Мы завершим наше собрание гимном. Мисс Феррарс, прошу вас.

– Тебя точно попросят, – шепнула Грейс на ухо Иви, когда весь зал встал и запел гимн.

– Тише. – Иви огляделась по сторонам. – Ты уже была в школе, когда он тут учился? Ты его помнишь?

Грейс нахмурилась:

– Кажется, он был капитаном школы, когда я пришла в подготовительный класс. Я была совсем маленькой, и, если честно, я его совершенно не помню. Мы же видим мальчишек только на общих собраниях. Я с ним даже ни разу не разговаривала. Но всё равно это очень печально. – Она вздохнула и запела гимн вместе со всеми, а чуть позже, уже на выходе из зала, шепнула Иви: – Наш садовник тоже погиб. Мы об этом узнали буквально позавчера. Приходила его жена и сообщила. Папа заперся у себя в кабинете, и мне кажется, он даже плакал. Я знаю, что скажу глупость, но они оба увлекались выращиванием георгинов, и папа всегда получал призы на садоводческих выставках. И всегда говорил, что по правде приз получает не он, а мистер Арбетнот. И каждый раз покупал ему бутылку хорошего виски. Мама сказала, что теперь она будет отдавать всю нашу одежду в починку миссис Арбетнот. Мама сама хорошо шьёт и штопает, но она говорит, что миссис Арбетнот нужна работа.

Иви поёжилась:

– А ведь все были уверены, что война закончится к Рождеству девятьсот четырнадцатого. И что получилось? Война идёт уже почти три года, и конца-края не видно.

– Ну, теперь, когда в войну вступили американцы, немцам точно не поздоровится, – сказала Доротея, догнав Иви с Грейс на входе в класс.

– Да, наверное. Просто война продолжается так жутко долго. – Иви вздохнула и села за парту. – Дэвиду уже восемнадцать. Нормальный призывной возраст. Мама не оставляет надежды вернуть его с фронта домой и по-прежнему пишет письма его командиру. Мне кажется, что подполковник уже вздрагивает каждый раз, когда получает её письмо. – Она немного взбодрилась. – Но Дэвид написал, что, наверное, скоро приедет в отпуск. Хорошо бы на летних каникулах! Можно будет подолгу гулять с собаками, и рисовать на пленэре, и… Хоть ненадолго, но всё будет как прежде.

Доротея пару секунд помолчала, а затем проговорила преувеличенно бодрым голосом:

– Наверное, пора доставать учебники. Сейчас будет французский, а мисс Лейн жутко злится, если мы не готовы к уроку.

* * *

– Китти, прекрати кормить пса со стола. – Папа вздохнул. – И не говори, что не кормишь. Я слышу, как он чавкает.

– Он голодный, пап, – сказала Китти. – Так тоскливо глядит, просит есть. Как ему отказать? К тому же я дала ему только корку от тоста.

– Хлебные корки полезны детям, – пробормотала мама.

– Они оба голодные. – Иви повысила голос, чтобы заглушить доносящиеся из-под стола звуки. Макс тоже выпросил корку от тоста и хрустел ею даже громче Брэнди. – Их порции корма такие крошечные, что не наедается даже Макс. А Брэнди совсем исхудал.

Папа сложил газету и бросил на стол:

– Ну, ничего. Скоро эта проблема решится.

– Ты о чём, пап? – Иви уронила кусочек корки, который пыталась незаметно просунуть под стол, и услышала, как Макс жадно набросился на угощение. – Ты же не собираешься отдавать Макса?! Больше никто не говорил, что он немецкой породы. Честное слово, никто.

Папа принялся раздраженно барабанить пальцами по столу. Он по-прежнему жутко сердился, когда ему напоминали о тех мальчишках на утёсе. Иви испуганно прикусила язык, ругая себя за то, что ей не хватило ума промолчать. Из-под стола донеслось радостное чавканье, и Иви пришлось сделать вид, что она закашлялась.

– Речь не о Максе, – медленно проговорил папа. – Хотя он тот ещё мелкий обжора. Нет, речь о Брэнди. Он поедет в Эссекс.

– Что? Почему? – Иви потрясённо уставилась на него, а Китти буквально взревела:

– Ты никому не отдашь Брэнди!

– Чарльз, о чём ты говоришь? – Мама покачала головой. – Ты ничего мне не рассказывал.

Папа вынул из внутреннего кармана сложенную пополам газетную вырезку: