Читаем Борьба за власть на Украине с апреля 1917 года до немецкой оккупации полностью

После заключительного слова, в котором докладчик указал, что ошибки есть и неизбежны и дальше, так как дело для нас всех совершенно новое, но сейчас не время судов, а необходимо максимальное напряжение всех революционных сил, и сообщил, что часть членов Народного Секретариата и членов ЦИК уходит исключительно на военную работу и вместе с отрядами идет на передовые позиции, – заседание закончилось принятием ряда практических предложений по вопросу о формировании отрядов Красной гвардии и спешной отправке их на передовые позиции.

После этого заседания острота конфликта начала постепенно сглаживаться. И хотя большинство членов Киевского Исполкома и парткомитета продолжали держаться в стороне от киевской Красной гвардии, но начавшаяся лихорадочная работа по формированию частей для отправки на фронт и постоянная связь с членами Народного Секретариата значительно разрядили враждебное настроение и ослабили внимание к действиям своих руководящих работников.

В первые дни пребывания Советского правительства в Полтаве единых действий и направляющих и руководящих постановлений не было, каждый ответственный работник выполнял ту или иную работу по собственной инициативе.

Народный Секретариат, ввиду резких разногласий в своей среде, не мог принять единого решения и не собирался, Президиум ЦИКа не мог принять решения за отсутствием большинства, а пленум ЦИКа нельзя было созвать сразу, так как налицо имелось всего 15–18 членов ЦИК.

Меньшинство Народного Секретариата требовало срочного созыва пленума ЦИК, на обсуждение которого и должен был быть поставлен вопрос о дальнейшей работе Советского правительства, а до пленума, ввиду того, что каждый час промедления грозил срывом обороны, все силы сосредоточить на организации фронта. Но большинство Народного Секретариата с этим предложением не соглашалось, считая, что прежде всего необходимо решить основной вопрос. Соглашение не было достигнуто, и меньшинство и большинство повели работу самостоятельно.

Члены Народного Секретариата тт. Ауссем, Е. Бош, Коцюбинский и Бакинский, занялись военной работой – формированием имеющихся уже сил и срочной отправкой их на фронт, подбором командиров и организацией временного штаба, тт. Скрынник и Лапчинский взяли на себя инициативу переорганизации Народного Секретариата и подбора соответствующих кандидатур; в этой работе им оказывали активное содействие киевские ответственные товарищи.

2 марта состоялось заседание членов Народного Секретариата, президиума и членов ЦИК, находившихся в Полтаве; т. Скрынник внес предложение пополнить ЦИК киевлянами и ввести в президиум ЦИК трех товарищей от Киевского Исполкома. В противовес этому предложению внесено было предложение об экстренном созыве пленума ЦИК.

После продолжительных дебатов предложение о пополнении ЦИК отклонили и приняли предложение об экстренном созыве пленума и большинством провели постановление: «В президиум ЦИК включить тт. Андрея Иванова, Леонида Слуцкого-Эратова и Якова Гамарника, возложив на тов. Иванова обязанности товарища председателя ЦИК»[89].

3 марта состоялось снова то же заседание; т. Скрынник сделал информационный доклад о работах Народного Секретариата, разногласиях, приведших к расколу, и внес предложение – ввиду отсутствия возможности быстро созвать пленум ЦИК для разрешения этого вопроса – пополнить ЦИК 10 товарищами из членов Киевского Исполкома и немедленно решить вопрос о Народном Секретариате. Но за отсутствием некоторых членов Народного Секретариата решено было заседание перенести на следующий день, дабы заслушать доклад меньшинства.

4 марта, открывая заседание, президиум внес предложение – считать это заседание пленумом ЦИК, хотя пленума нет, но ввиду особых условий, требующих срочного разрешения ряда вопросов, необходимо принять решение при том составе, какой имеется налицо. Предложение президиума большинством было принято.

Члены Народного Секретариата, «меньшинство», для содоклада не могли явиться, так как были заняты на совещании военных работников. Заседание поручило т. Скрыннику сговориться с меньшинством Народного Секретариата по предложению организации Совета Обороны и выдвигаемых кандидатурах.

По предложению президиума поставлены были на обсуждение два вопроса: 1) О II Всеукраинском Съезде Советов и 2) о пополнении состава ЦИК. После продолжительных дебатов большинством приняты были постановления[90]:

1-е. II Всеукраинский съезд Советов Раб., Солд. и Крестьян. Депутатов, назначенный в г. Киеве на 5 марта (с 20 отложен был на 5), отложитъ и созвать этот съезд в г. Екатеринославе на 15 марта 1918 года.

2-е. Для пополнения состава ЦИК, до перевыборов его на втором Всеукраинском Съезде Советов, предоставить каждому Губернскому Исполнительному Комитету, а также Исполнительным Комитетам значительных Советских объединений на Украине право делегировать в ЦИК по десять представителей.

После принятия этого решения, т. Скрынник внес предложение о включении 10 членов Киевского Исполкома.

Снова развернулись дебаты, в результате которых принято было постановление[91]:

Перейти на страницу:

Все книги серии Военные тайны XX века

Россия и Китай. Конфликты и сотрудничество
Россия и Китай. Конфликты и сотрудничество

Русско-китайские отношения в XVII–XX веках до сих пор остаются белым пятном нашей истории. Почему русские появились на Камчатке и Чукотке в середине XVII века, а в устье Амура — лишь через два века, хотя с точки зрения удобства пути и климатических условий все должно было быть наоборот? Как в 1904 году русский флот оказался в Порт-Артуре, а русская армия — в Маньчжурии? Почему русские войска штурмовали Пекин в 1900 году? Почему СССР участвовал в битве за Формозский пролив в 1949–1959 годах?Об этом и многом другом рассказывается в книге историка А.Б.Широкорада. Автор сочетает популярное изложение материала с большим объемом важной информации, что делает книгу интересной для самого широкого круга читателей.

Александр Борисович Широкорад

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?
100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?

Зимой 1944/45 г. Красной Армии впервые в своей истории пришлось штурмовать крупный европейский город с миллионным населением — Будапешт.Этот штурм стал одним из самых продолжительных и кровопролитных сражений Второй мировой войны. Битва за венгерскую столицу, в результате которой из войны был выбит последний союзник Гитлера, длилась почти столько же, сколько бои в Сталинграде, а потери Красной Армии под Будапештом сопоставимы с потерями в Берлинской операции.С момента появления наших танков на окраинах венгерской столицы до завершения уличных боев прошло 102 дня. Для сравнения — Берлин был взят за две недели, а Вена — всего за шесть суток.Ожесточение боев и потери сторон при штурме Будапешта были так велики, что западные историки называют эту операцию «Сталинградом на берегах Дуная».Новая книга Андрея Васильченко — подробная хроника сражения, глубокий анализ соотношения сил и хода боевых действий. Впервые в отечественной литературе кровавый ад Будапешта, ставшего ареной беспощадной битвы на уничтожение, показан не только с советской стороны, но и со стороны противника.

Андрей Вячеславович Васильченко

История / Образование и наука
1941. Пропущенный удар
1941. Пропущенный удар

Хотя о катастрофе 1941 года написаны целые библиотеки, тайна величайшей трагедии XX века не разгадана до сих пор. Почему Красная Армия так и не была приведена в боевую готовность, хотя все разведданные буквально кричали, что нападения следует ждать со дня надень? Почему руководство СССР игнорировало все предупреждения о надвигающейся войне? По чьей вине управление войсками было потеряно в первые же часы боевых действий, а Западный фронт разгромлен за считаные дни? Некоторые вопиющие факты просто не укладываются в голове. Так, вечером 21 июня, когда руководство Западного Особого военного округа находилось на концерте в Минске, к командующему подошел начальник разведотдела и доложил, что на границе очень неспокойно. «Этого не может быть, чепуха какая-то, разведка сообщает, что немецкие войска приведены в полную боевую готовность и даже начали обстрел отдельных участков нашей границы», — сказал своим соседям ген. Павлов и, приложив палец к губам, показал на сцену; никто и не подумал покинуть спектакль! Мало того, накануне войны поступил прямой запрет на рассредоточение авиации округа, а 21 июня — приказ на просушку топливных баков; войскам было запрещено открывать огонь даже по большим группам немецких самолетов, пересекающим границу; с пограничных застав изымалось (якобы «для осмотра») автоматическое оружие, а боекомплекты дотов, танков, самолетов приказано было сдать на склад! Что это — преступная некомпетентность, нераспорядительность, откровенный идиотизм? Или нечто большее?.. НОВАЯ КНИГА ведущего военного историка не только дает ответ на самые горькие вопросы, но и подробно, день за днем, восстанавливает ход первых сражений Великой Отечественной.

Руслан Сергеевич Иринархов

История / Образование и наука
10 мифов о России
10 мифов о России

Сто лет назад была на белом свете такая страна, Российская империя. Страна, о которой мы знаем очень мало, а то, что знаем, — по большей части неверно. Долгие годы подлинная история России намеренно искажалась и очернялась. Нам рассказывали мифы о «страшном третьем отделении» и «огромной неповоротливой бюрократии», о «забитом русском мужике», который каким-то образом умудрялся «кормить Европу», не отрываясь от «беспробудного русского пьянства», о «вековом русском рабстве», «русском воровстве» и «русской лени», о страшной «тюрьме народов», в которой если и было что-то хорошее, то исключительно «вопреки»...Лучшее оружие против мифов — правда. И в этой книге читатель найдет правду о великой стране своих предков — Российской империи.

Александр Азизович Музафаров

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное