Борьба за влияние в Персии. Дипломатическое противостояние России и Англии

Новый директор, назначенный Витте, был не финансист, а политический чиновник. Шаскольский предположил, что реальной причиной реорганизации ссудной компании было опасение русского правительства потери своего престижа, если лопнет русское учреждение в Персии; кроме того, Императорский банк мог бы приобрести за бесценок дело Поляковых в случае ликвидации.

Рабино, получив достаточную информацию от Шаскольского, обеспокоился перспективой соревнования с русским учреждением с фактически неограниченным капиталом. Он понимал, что русские решают политическую задачу создания предприятия, которое именовалось банком, но было, фактически, правительственным учреждением.

Рабино боялся, что русские могут скупить на базаре достаточное количество банкнот Императорского банка, чтобы неожиданно представить их к оплате и подвергнуть банк риску банкротства.

Его страхи не были безосновательными. Наличие политической цели быстро преобразовало терпящий неудачу ломбард в мощный банк, поскольку правительственная защита привлекла частные деньги. Утверждали, что среди акционеров русского Ссудно-учетного банка были императрица Мария Федоровна и министр финансов Витте.

Банк предоставлял ссуду под единственную гарантию, которую юридически не было позволено принимать, – землю – и начал контролировать обширные площади в Северном Иране. Одновременно он потратил огромные суммы на подкуп шаха, его придворных и министров. В одном лишь Тегеране 16 миллионов рублей были истрачены на эти цели.

Спустя десять лет после того, как Витте создал банк, британский автор отметил, что при его помощи русский министр финансов приобрел такое же влияние на Ближнем Востоке, которое получил на Дальнем Востоке с помощью русско-китайского банка. Он также указал: «Оба эти учреждения в действительности являются департаментами Министерства финансов и в Персии, и в Китае. Министр Витте предполагал сделать железные дороги и банки русским орудием завоевания».

Предприятие Поляковых по предоставлению денежных ссуд было лишь одним из многих предприятий, которые они планировали и осуществляли, в то время как Персия была больше всего занята табачной монополией. 26 декабря 1890 г. Марк Яковлевич Марейнес, представитель Полякова, получил монополистическую концессию на страхование и транспорт. Первая статья определяла срок концессии в семьдесят пять лет, причем никто другой не имел права в Персии заниматься страхованием или учреждать транспортную компанию. Новой компании Полякова, названной «Фирма по страхованию и транспорту», разрешалось страховать сельское хозяйство, недвижимое и движимое имущество, коммерческие товары и транспортные средства (статья 5). Центральная компания и ее филиалы, склады, служащие и сделки были освобождены от всех сборов и налогов (статья 9). За все эти привилегии концессионеры должны были платить невероятно маленькую сумму в 300 туманов ежегодно в течение первых десяти лет, по 500 туманов ежегодно в течение следующих десяти лет и по тысяче туманов ежегодно в оставшиеся пятьдесят лет.

Транспортное агентство было бы абсолютно бесполезно в стране без дорог, а в Персии в 1891 г. не было ни одной дороги. Однако Поляковы были готовы исправить ситуацию и построить дорогу, по которой их транспортные средства, застрахованные их страховой компанией, везли бы их товары от Каспия к Тегерану. Правительство России, встревоженное строительством финансируемой Англией дороги от залива к столице, искало средства противодействия английскому движению. В октябре 1891 г. Вышнеградский, бывший тогда министром финансов, написал директору Азиатского департамента Министерства иностранных дел (бывшему посланнику в Тегеране) Зиновьеву о целесообразности строительства шоссе, которое соединило бы Тегеран с русской границей.

Тем временем Лазарь Поляков получил право строить дорогу между Тегераном, Тебризом и Джульфой на русской границе с веткой от Тебриза до Борруджерда и Хамадана. Он также получил право держать два парохода на озере Урмие (статья 1). Дорога должна была быть построена в течение четырех лет со дня подписания соглашения (статья 2), а срок концессии был определен в шестьдесят лет (статья 10). Персидская почта должна была платить половину обычной ставки (статья 7), персидское правительство получило бы 5 процентов от чистой прибыли (статья 9).