Брак на заказ

Я бросила встревоженный взгляд на Роберта, и он ответил мне таким же взглядом, видимо, сделав точно такие же выводы, как и я.

Советник Кровел? Почему не сразу король? Чтобы до него совсем никак не получилось дотянуться.

ГЛАВА 24

— Что ты знаешь о советнике Ирвине Кровеле? — спросила я у Хайраша, готовясь к ужину в доме Стоунов.

Почему-то предвкушение этого самого ужина у меня вызывало даже не раздражение, а глухую злость. В первую очередь оттого, что мне совершенно невдомёк, какого демона задумала Эттерия. А интуиция вопила, что ничего хорошего меня этим вечером не ждёт.

Время поджимало. Стрелки часов неумолимо приближались к тому самому часу, назначенному как время встречи, а мне хотелось плюнуть на всё, приготовить себе грог и проваляться под одеялом с учебником по криминалистике. О мать Окаш! Во что я превращаюсь? Интересно, это и есть старость? И стареют ли люди в целых восемнадцать лет?

Тётя Роза всегда говорила, что старость — это в первую очередь состояние души. Человек может залезть в ракушку и медленно покрываться плесенью, а может жить и цвести, радуясь каждому новому дню.

Наверное, мне всё же нужен отдых. Иначе плесень мне грозит, а не цветочки.

— Достаточно, чтобы обойти этого человека стороной и тебе советовать то же самое, — выдохнув густое облако дыма, поморщился Хайраш и снова принялся за изучение какого-то документа.

Он вообще сегодня был парадоксально немногословен, непривычно задумчив и удивительно занят делом. И мне даже стало немного обидно от такой безэмоциональной реакции. И тревожно. Когда такие люди, как Раш, не обещают конца света от твоих действий — жди конца света.

— А конкретней? — не выдержала я его безразличия и отожила гарнитур с сапфирами, которые так любила тётя Роза.

Сама я предпочитала агат или оникс. Они выгодно подчёркивали мои глаза и придавали им какую-то особенную глубину.

— Конкретней… — протянул Раш, затушив окурок и отодвинув пепельницу. — Конкретней — под рукой этого человека вся внутренняя разведка королевства. Если кто-то где-то очень неудачно чихнул и от этого чиха может случиться, что у его величества нос зачешется, то уже через миг его светлость герцог Ирвин Кровель будет иметь план действий на случай, если королю нужно будет почесать нос.

Завернул так завернул! Не сдержавшись, я поморщилась и всё же вынула из шкатулки серьги с агатом. Эти подойдут идеально. И моё любимое платье насыщенного синего цвета, с вышивкой серебряной нитью.

— Откуда тебе это известно? — надевая серьги, продолжила я допрос задумчивого Раша.

— Ну… Если ты помнишь первое правило сбора информации, то знаешь: что дабы узнать о человеке высокопоставленном правду, зайди в три кабака и послушай, что о нём говорят люди. Отсей правду от страшилок и получится…

— А если правду? — хмыкнула я.

Раш поморщился и снова опустил взгляд на изучаемый лист.

— Я был близко знаком с одной девушкой… она работала в поместье лорда Кровеля, — обронил он словно невзначай. — Однажды я спросил, почему она не может упоминать своего работодателя без содрогания, и она ответила, что он чудовище. Самый настоящий зверь.

Одна фраза, а у меня по коже мороз прошел. Зверь… а ведь он и правда может оказаться почти что зверем. Туманным Псом. Может? Отчего ж нет!

Проклятье… у кого бы полюбопытствовать — бывал ли мистер Кровель в пещерах ксарейских монахов-отшельников. И желательно полюбопытствовать у человека, который знает немного больше, чем просто «да вроде что-то слышал об этом когда-то». А ведь у него достаточно силы и власти, чтобы уничтожить монахов. Сровнять с землёй их дома.

В груди поднялась глухая злость.

— Если он виновен в смерти всех моих близких… — прошипела я не хуже рассерженной кобры.

— То ничего ты не сделаешь, — тут же вскочил Раш, позабыв о том, что был страшно занят и вроде как в мои дела лезет ровно настолько, насколько я сама его прошу. — Пообещай мне, Лив, что если ваше расследование приведёт к… во дворец, то ты втянешь голову в плечи и дашь дёру куда глаза глядят.

И говорил он это так проникновенно, горячо… у меня ком встал в горле, а мне самой словно кто-то неожиданно дал под дых. Вышибло воздух из груди, а на глаза навернулись слёзы. Быть такого не может. Только не Раш. Он единственный, кому я безоговорочно, безгранично и полностью верила. Он — человек, которого я называла братом, от которого у меня нет ни одной тайны…

— Что тебе известно? — словно неживая, спросила я, не узнав собственный голос. Он казался каким-то надтреснутым, сломленным, как и моя вера в людей.

Кто угодно мог меня предать, только не Хайраш! Я верила в это так же, как и в то, что солнце завтра взойдёт на востоке. Это было само собой разумеющимся. И тут…

— Раш, только не лги мне, — короткая фраза заставила Раша побледнеть, словно мои слова выпивали из него силу.

— Я… я… я… — заикаясь начинал Хайраш, опустив взгляд, а после и вовсе отвернувшись. — Я говорил тебе, что этот человек знает всё. Не просто же так… у него всюду есть глаза и уши.