Брак с летальным исходом

«Убийца. Отравительница. Черная вдова», – не так ли окрестили меня газетчики Аллегранцы? Кто поверит моим словам?

Стиснув зубы, я упрямо тряхнула головой.

– Нет уж, котик, мы за твою жизнь поборемся, – прошептала я скорее себе, чем Милорду, поглаживая его серую шерсть.

Кот хрипло мяукнул.

Я занесла зверя в ванную комнату, осторожно положила на дно ванны и, отбросив брезгливость, приготовилась сделать то единственное, что приходило в голову при мыслях об отравлении, – промывание желудка.

Раскрыв коту пасть и не давая сжать зубы, я тоненькой струйкой начала вливать ему в глотку воду из кувшина. Милорд покорно глотал, не открывая глаз.

– Держись, котик, – ободряюще сказала я и надавила на корень языка.

* * *

Милорд, после вынужденного купания выглядевший особенно тощим и несчастным, лежал на свернутом в несколько слоев полотенце. Он все еще практически не двигался, и все же дыхание его было пусть частым, но ровным. Я не отходила от кота ни на минуту, лишь изредка забываясь беспокойной дремотой. Голова раскалывалась, меня бросало то в жар, то в холод, но я держалась. И лишь когда небо за окном побледнело и сделалось предрассветно серым, устало, но облегченно выдохнула: если Милорд дотянул до утра, самое худшее позади.

За неплотно прикрытой дверью раздавались далекие шаги, и слышались негромкие разговоры слуг. Снаружи загрохотала повозка, доставившая свежие продукты из Аллегранцы, и я улыбнулась, представляя встречу Лоиссы с молодым извозчиком.

Решив, что дальше тянуть бессмысленно, оправила платье и вышла в коридор, остановившись напротив своей двери. Я не знала, как долго придется ждать лорда Кастанелло, но идти за ним на его половину не хотелось, особенно после недвусмысленного приказа не появляться там.

Наконец дальняя дверь в хозяйском крыле открылась, и лорд, на ходу поправляя пиджак, показался в коридоре. Я поспешила к нему.

Он коротко поздоровался, но, заметив мой просящий взгляд, нахмурился и спросил:

– Что-то случилось?

Мне показалось, он хотел добавить «опять», но сдержался.

– Да, – коротко ответила я. – Мне нужна ваша помощь.

Без лишних разговоров лорд пошел вслед за мной к моей комнате. Увидев кота, мой супруг застыл и некоторое время безмолвно рассматривал лежащего зверя. Я видела, как под кожей играли желваки, но, кроме этого, лорд Кастанелло ничем не выказывал раздражения или удивления.

– Я нашла его ночью в гостиной, когда решила спуститься за книгой, – поспешно объяснила, почувствовав, что молчание слишком затянулось. – Ему уже было плохо. Мне кажется, это отравление. Я сделала, что могла.

Лорд окинул меня пристальным взглядом.

– Думаете, что можете его спасти?

– Могу попытаться.

– Хорошо. Попытайтесь, – кивнул он. И, чуть помолчав, добавил: – И объясните, зачем вам понадобилась книга среди ночи?

– Мне не спалось, – уклончиво ответила я, не желая вдаваться в подробности.

Я ожидала привычных въедливых расспросов, но, против обыкновения, лорд не проявил интереса.

– Тогда, вероятно, Милорду повезло, – только и сказал он.

Лорд потянулся рукой к лежащему неподвижно коту, но так и не коснулся потускневшей шерсти. Пальцы его слегка подрагивали. Почувствовав близость хозяина, Милорд поднял голову, выпрашивая сочувствия и ласки, но лорд Кастанелло уже выпрямился и отвернулся, словно избегал встречаться глазами с больным животным.

«Он не жалеет даже тех, кто его сильно любит», – всплыли в памяти строчки из подкинутой мне записки. Но это ли я видела сейчас? Сейчас лорд Кастанелло выглядел растерянным, подавленным, взволнованным – совсем не тем черствым и равнодушным лордом, каким он зачастую казался мне во время нашего общения.

– Мне нужно уехать, миледи. – Голос супруга прозвучал глухо. – За всем необходимым можете обращаться к слугам. Надеюсь… – Он мотнул головой и отчего-то не стал договаривать.

Я смотрела на чуть сгорбившуюся спину и опустившиеся плечи человека, ставшего моим мужем, и не могла избавиться от чувства, что слово «надеюсь», на котором столь резко оборвал речь лорд, отдавало горечью. Казалось, лорд Кастанелло давно разучился надеяться. Но почему? Я не знала причины, но буквально кожей чувствовала всколыхнувшуюся вокруг него волну отчаяния и застарелой боли. Ощущать это было невыносимо.

Повинуясь внезапному порыву, подалась ближе, чтобы накрыть ладонью его руку, пытаясь приободрить. Заметив мое движение, лорд бросил взгляд на нагрудный карман, откуда свешивалась цепочка часов, и резко отшатнулся.

– Доброго дня, миледи, – коротко произнес он, прежде чем выйти из комнаты.

* * *

Лорд отбыл, не дожидаясь завтрака, а я поспешила заняться лечением кота. В огромной библиотеке семейства Кастанелло, содержавшей, казалось, не одну тысячу всевозможных изданий, отыскалось и несколько трудов по ветеринарии. Набрав целую стопку книг – «Полный методический лечебник – конский, скотский и других видов», «Краткие начертания анатомии домашних животных», «Начальные основания медицины, ветеринарии и скотолечения», – я поднялась к себе и принялась штудировать все, что удалось найти по части отравлений.