Брак у народов Западной и Южной Европы

Сведения собирались не в последнюю очередь путем рассылки в адрес представителей сельской интеллигенции (медиков, учителей, священнослужителей) специальных вопросников. Апогея этого рода деятельность достигла в ходе получившего заслуженную известность — в силу своей масштабности — анкетирования, предпринятого в 1901–1902 гг. влиятельным мадридским культурно-просветительским обществом «Атенео» и посвященного народным обычаям, связанным с тремя наиболее значительными вехами жизненного цикла: рождением, вступлением в брак и кончиной. В настоящее время в Мадридском этнологическом музее хранится где-то около трети (чуть менее 19 тыс.) ответов на вопросы анкеты, остальные безвозвратно утрачены.^{514} Однако сохранившийся материал вкупе с источниками иного рода (наблюдениями исследователей, записками путешественников и пр.) представляет поистине уникальную информацию об интересующем нас предмете — брачной обрядности.

Позднее, по оценке современных испанских ученых, наступил долговременный перерыв в подобных исследованиях; они не были повторены, а собранные «Атенео» данные не обрабатывались должным образом. Между тем такая обработка могла быть весьма полезна для историко-этнографического районирования территории Испании, а в отношении традиционной обрядности — углубить наши представления о происхождении и эволюции многих ее элементов. К настоящему времени многие из вышеупомянутых материалов опубликованы в специальных периодических изданиях, столичных и провинциальных; они нашли свое отражение в затрагивающих этнографическую тематику трудах — как общеиспанских, так и посвященных отдельным регионам — ряда испанских исследователей. К сожалению, автору данной статьи оказалась доступной лишь часть указанных данных.

В силу этого те описания, которыми удалось воспользоваться, носят за некоторым исключением разрозненный характер. Кроме того, многим из них присуща черта, отмеченная одним из нынешних испанских этнографов: почти полное отсутствие культурно-исторического контекста, что уподобляет полученные сведения, по его же поэтическому сравнению, увядшей розе.^{515} Помимо всего прочего, они не позволяют поставить очень важный вопрос о различиях между этнокультурными ареалами основных народов страны, которые принято с ней ассоциировать (собственно испанцев, каталонцев, галисийцев и басков). И наконец, характер находящегося в нашем распоряжении материала диктует целесообразность отказа от предваряющего статью целостного анализа социально-экономических и семейных отношений в Испании XIX — начала XX в., их многочисленных локальных особенностей и эволюции. Это не снимает, разумеется, основной задачи: показать содержание и последовательность элементов традиционной свадебной обрядности населения Испании в самом общем соотнесении с социально-экономическим контекстом; необходимые для ее осуществления сведения приведены по ходу изложения.

В данном случае уместно будет, по-видимому, отметить, что существенной составной частью «социального фона», на котором разворачивались обряды свадебного цикла, была семья двух типов: простая и сложная. Со вторым типом тесно связан обычай единонаследия, в соответствии с которым основная часть имущества, включая землю и всю прочую недвижимость, передавалась одному из наследников в момент его бракосочетания. Его братья и сестры могли оставаться под родительским кровом лишь будучи холостыми. Подрастая, они чаще всего уходили: одни в дом мужа, другие в примаки. Кто-то шел в монастырь или уезжал на чужбину в поисках счастья и т. д. По отношению к ним, а также к родителям наследник давал обязательства определенной материальной поддержки, которые фиксировались в брачном контракте. В доме, таким образом, могли одновременно проживать представители трех, а то и четырех поколений, связанные между собой как прямым, так и боковым родством, но не более трех брачных пар (по одной в каждом поколении).