Братство золотарей

– Проморгали насильничка! Один хрен, что тогда менты работали, как в артиллерии говорят, «по площадям», так и сейчас хватают, первого подвернувшегося и шьют ему статью! А настоящий преступник как гулял на свободе, так и гуляет, и делает всем ручкой! Эх, детективы! Не было в то время у Ваньки такого лица. Это он сейчас краснорожий, что бабы от него шарахаются за километр. Раньше он был парень ничего. Все девки были его. Рожа у него покраснела от какой-то болезни, года три назад, которую он подцепил от вокзальной проститутки. Такая же, как и у Ющенки, – усмехнулся Быков, – этого, которого выбрали хохлацким президентом! Тоже, небось, ходок по бабам не хилый!

– Ладно, ближе к делу!

– Покурить не дадите, гражданин начальник, а то в горле что-то першит.

Быков кашлянул в подтверждение своих слов и ерзанул на стуле. Сделав затяжку, он оглядел оперов и многозначительно хмыкнул:

– В общем, Ванька заделался настоящим сексоманом. У него и разговоры были если не о деле каком-нибудь, то только о бабах. Не брезговал никакими… – Быков затянулся еще и поднял глаза к потолку. – Помню, как его мужики из соседнего дома отходили так, что думали останется калекой. Поймали его с женой одного из них. Но Ваньке все было по фигу! Он только еще больше ударялся по этой части. И так он до армии прокобелился! Ну, а там, сами понимаете, что с ним было! Дело однажды до трибунала чуть не дошло, какую-то древнюю старуху он в самоволке осчастливил. Его вычислили, и мотать бы ему срок, но старуха, пока шло следствие, к его фарту, отдала богу душу. Дело замяли. Отделался он месячной «губой».

– Слушай, Быков, нас Курков не интересует вообще! Короче, без подробностей и ближе к делу, – оборвал его Стариков.

Быков даже и не повернул в его сторону голову. Он лишь скривился и едко сказал:

– А я что делаю! Без этих подробностей вы не усекете главное. Суть именно в них. То, что Ванька по блядству своему мог у любого из корешей отбить девку и, притом, свалить все на нее! Никаких понятий у него не было. Я, пока был холостой, был, что называется, в стороне. Мне его е…ля была до лампочки. Пока сам не стал встречаться. Это с будущей женой. Через год после дембеля. Я особо не тянул. Так, пару месяцев походили и расписались. Что удивительно было, так то, как Ванька отнесся к этому. К Верке он не проявлял никаких поползновений. Может, потому, что я как-то сказал, что баб вокруг море разливанное и без моей Верки ему хватит на сотню жизней. А если что, то перо в бок и не посмотрю, что кореш! Не знаю, может, мое предупреждение дошло до него, только он обходил Верку стороной. А, может и потому, что как волки, не трогают дичь вокруг своего логова, так и он делал.

Потом он сам, почти сразу же, полгода не прошло, вдруг женился. На своей бывшей любовнице. Пришлось ему охомутаться, и это с его сексоманией! – Быков дернул головой и скривил губы. – Нинка, его баба, заловила этого емаря себе на голову! Она залетела от него и ничего не сказала. Потом предъявила ему трехмесячный живот и сказала, чтобы выбирал, – либо она, либо вечные алименты. И припугнуть ее, как Ванька это делал с остальными, он уже не смог. У нее имелись понты на этот случай в виде двух братцев-амбалов. Ваньке и рыпнуться было некуда. Братья пообещали, что найдут везде, куда бы он ни заныкался!

А как только Ванька женился, стал бегать по бабам еще больше, в отместку своей Нинке. Та, наверно, любила его и потому терпела его блядство ради сына. Но когда она на пару с ним стала хватать то триппер, то гонорею, а однажды он наградил ее сифилисом, ее терпелка кончилась…

Стариков глядел в измятое, потухшее лицо Быкова, на нервно вздрагивающий кончик сигареты в его пальцах и думал о глупой, напрасно растраченной жизни этого обломка человеческой породы. Сколько таких обломков только ему одному пришлось за эти годы отделять от людей! И Быков был еще не самым отпетым среди них. Взять хотя бы этого Куркова, о котором он рассказывает… Ведь подонок, какого поискать, и только случай не свел его с ним.

– …Нинка, как только они прошли курс лечения, решила преподать ему урок. И чтоб нагляднее было и больнее, она, курва, выбрала для этого урока меня в качестве подсадной утки. Я ни сном, ни духом не чуял, что в этот вечер нам с Ванькой из корешей предстояло стать врагами на всю жизнь.

Как-то вечером Нинка устроила шикарный стол. Наготовила, поставила и позвала нас. Меня она попросила прийти одного, без Верки, ну, жены, то есть. Я сижу за столом и кумекаю, отчего это кроме Нинки с Ванькой и двух каких-то баб, больше нет никого. А Нинка насчет этих баб сказала, что они с ее работы и у них сегодня юбилей, по случаю которого они сегодня и собрались.

Мы, конечно, расслабились тогда. Ванька, тот сразу же стал обхаживать этих бабцов, ну, не в наглую, но, что называется, намеки делал конкретные. Нинка делала вид, что все ништяк и это только обычный компанейский флирт. А Ваньке только того и надо было. Он не стал терять время. Через час, подпоив одну из баб, тихо слинял с ней в одну из комнат.