Бразилия. Полная история страны

На президентские выборы 1950 года Национально-демократический союз выдвинул генерала Эдуарду Гомеша, Социал-демократическая партия – сенатора от штата Минас-Жерайс Криштиану Машаду, Бразильская социалистическая партия – депутата от штата Байя Жуана Мангабейру, а трабальисты в союзе с Социально-прогрессивной партией, основанной в 1946 году губернатором штата Сан-Паулу Адемаром Перейрой де Барросом, выдвинули своим кандидатом Жетулиу Варгаса.

Социально-прогрессивную партию в шутку называли «самой эффективной избирательной машиной», а о ее лидере Адемаре де Барросе говорили: «Этот украдет, но получит желаемое». Если самая эффективная избирательная машина выдвигает кандидатуру самого популярного популиста, то результат можно считать предопределенным. Борьба за президентское кресло развернулась между Гомешом и Варгасом. На выборах, состоявшихся 3 октября 1950 года, Варгас набрал сорок девять процентов голосов, а Гомеш – тридцать. Вице-президентом (Конституция 1946 года вернула эту должность на политическую орбиту) был избран Жуан Фернандеш Кампуш Кафе Филью, ближайший соратник Адемара де Барроса. В историю Жуан Кафе Филью вошел как первый президент Бразилии протестантского вероисповедования и первый президент, родившийся в республиканские времена, а именно – в 1899 году.

Глава двадцать восьмая Возвращение Жетулиу Варгаса

Возвращение к власти в качестве демократически избранного президента, одержавшего убедительную победу на альтернативных выборах, стало большой победой Жетулиу Варгаса. Большой победой, которая в конечном итоге обернулась сокрушительным поражением…

«Я был диктатором, потому что к диктатуре меня привели обстоятельства, в которых находилась страна, но теперь я хочу быть конституционным президентом в рамках, установленных конституцией», – сказал Варгас в 1953 году новоназначенному министру юстиции и внутренних дел Танкредо де Алмейде Невешу.

Быть конституционным президентом в рамках, установленных конституцией, с одной стороны, легче, поскольку ответственность за принятые решения «размывается», делится с Конгрессом, с вице-президентом, с губернаторами штатов и их законодательными собраниями. Да и министры в демократическом (или условно демократическом) правительстве не являются послушными исполнителями президентской воли, у них есть свое мнение, которое они вправе высказать. Кроме того, существует общественное мнение и «четвертая власть»[138], которая его формирует. Особо сложные или особо спорные вопросы можно выносить на плебисцит… С другой стороны, все перечисленное в определенной степени отягощает человека, привыкшего править авторитарно, по принципу «сказано – сделано».

Критиковать всегда легче, чем делать – это общеизвестно. Жетулиу Варгас на пять лет «выпал из обоймы», то есть был отстранен от руководства государством. Управлять – это не то, что наблюдать со стороны и выявлять ошибки, тот, кто управляет, имеет лучшее представление о ситуации, нежели наблюдатель. Казалось бы, Варгас владел искусством управления государством виртуозно, но времена меняются, а вместе с ними меняются и обстоятельства. Так, например, развитие промышленности привело к росту численности рабочих, непосредственно занятых на производстве. Если в 1940 году их было около восьмисот тысяч, то в 1950 году стало вдвое больше. Под руководством профсоюзов, освободившихся от пут диктаторского режима, рабочие стали представлять собой весьма грозную и хорошо организованную силу, обладавшую гораздо более значительным политическим влиянием, нежели раньше.

Американские компании за первое послевоенное пятилетие сильно укрепили свои позиции в Бразилии, буквально вросли корнями в бразильскую экономику, и теперь противостоять их влиянию было гораздо сложнее, чем в довоенный период. Одновременно возрастало влияние национальной буржуазии, объемы вложений которой в бразильскую экономику сначала сравнялись с иностранными, а затем и превзошли их. Правда, здесь крылась одна статистическая погрешность – в большинстве предприятий, формально считавшихся национальными, контрольные пакеты принадлежали дочерним подразделениям иностранных фирм. В 1953 году Варгасу с большим трудом удалось установить государственную монополию на разведку, добычу, перевозку и очистку нефти, а вот провести через Конгресс закон о национализации производства электроэнергии ему не удалось – американские компании EBASCO[139] и Light and Power Company, контролировавшие эту отрасль, оказались сильнее президента. В былые времена Варгас провел бы свое решение в жизнь одним росчерком пера, но сейчас бывшему диктатору приходилось играть по новым правилам. Еще в начале 1952 года он издал декрет о перерегистрации иностранных капиталов, который действовал задним числом – с 1945 года, но перерегистрация откровенно саботировалась, и президент ничего не мог с этим поделать.