Бремя чести

Ноги сами направили ее в обход костра, к той части лагеря, где стояла клетка с черным магом. Еще днем, увидев его, она поняла, что вовсе не разорение гнезда ведьм было целью рыцарей. Захват черного мага — опасное дело, но оно полностью себя окупает. Раньше, когда она жила куда как ближе к границе с Рабадом, ей доводилось видеть целые караваны захваченных в плен приверженцев тьмы. Если среди них был черный маг, или теневой убийца, или истинный воин, это считалось большой удачей. Интересно, что Меруэль делал в глубине Твердикана, практически в краю Вечной Зимы? Конечно, попасть сюда он мог только по северным горным тропам.

Она приблизилась к повозке и увидела, что черный маг скрючился на полу клетки и со свистом тяжело дышал сквозь полуоткрытые губы. Девушка присела перед прутьями и жалостливо погладила черную копну волос. Маг озадаченно мигнул, затем быстро заморгал, но не сумел и мускула на лице напрячь.

— Бедненький, — прошептала Дженна. — Ты хочешь пить, да? С тобой они уж точно обошлись похуже, чем со мной. Думаю, тебе не отказали только зрение и слух? — веки медленно опустились и поднялись. — Значит, ты должен был слышать, что происходило в Олинте. Кошмар! Вам-то, черным магам, хорошо, вы не собираетесь в братства, все больше по одиночке хищничаете… Да-да, я поняла, — торопливо заверила девушка, увидев, как вытаращил глаза Меруэль, умудряясь скосить их куда-то вниз, — тебя замучила жажда. Погоди немного, и я омочу твои губы водой, а то еще захлебнешься — паралич штука непредсказуемая.

Дженна легко вскочила и понеслась к палатке рыцарей, где среди вещей Экроланда нашла оловянную кружку. Неподалеку от поляны, куда они ходили с юношами за хворостом, она углядела ручеек. Оглянувшись, не наблюдает ли кто за ней, она проскользнула сквозь кусты к тому, что с виду казалось трещиной в снегу, а на деле было ручьем.

Разбив рукой тонкий ледок, она зачерпнула кружкой ледяной воды и, стараясь не глядеть по сторонам, поспешила обратно в лагерь. Ночной лес ее не то чтобы пугал… Но настораживал. В который раз она пожалела, что с ней нет ее верного аслатина.

Осталось обогнуть палатку рыцарей. Она сосредоточилась на том, чтобы не расплескать воду в кружке, и потому была захвачена врасплох, когда ее за локоть поймал Аткас.

— И куда ты направляешься? — зашипел он. — Рыцари вокруг и так тебя ненавидят, я уж о священниках не говорю, а ты у всех на виду с черным магом любезничаешь!

— Уж готова спорить, — насмешливо прищурилась девушка, — что только ты меня и видел, а все из-за того, что следил за мной! Может, прав был Грего, говоря, что ты влюбился?

Аткас задохнулся от возмущения и попытался вывернуть Дженне руку, но не тут-то было: девушка ящеркой выскользнула из его захвата и растворилась в быстро наступившей темноте. Только удаляющиеся шаги он и услышал. Парень бросился за ней, надеясь, что ее никто не видел.

Меньше всего ему хотелось, чтобы девушку, которую взял на поруки сэр Экроланд, подвело желание пообщаться с тем ужасным магом. Что подумает любой, увидев, как Дженна нежно поит Меруэля? Правильно: что она либо задумала его освободить, либо вот-вот сбежит за подмогой. На рыцаря и так косо посматривают, а тут уж какого-нибудь скандала точно не избежать, даже несмотря на то, что Экроланд, похоже, пользуется среди рыцарей не меньшим авторитетом, чем сам Сегрик.

«Но союз черного мага и ведьмы прямо в лагере пресветлых рыцарей — это перебор, — подумал Аткас, и тут краска залила его лицо. Что он успел вообразить? Почему он решил, что Дженна и Меруэль… Неужто он и вправду неравнодушен к девушке, на что намекал этим вечером Грего? — Но их общение необходимо пресечь, а не то у сэра Эри будут неприятности…»

Юноша храбро отправился во тьму, в которой исчезла Дженна. И, хотя в голове засела мысль о маге и ведьме, которые, сговорившись, наносят огненный удар по лагерю, он бесстрашно оглядывался, ища глазами клетку.

Внезапно он замер. Навстречу ему, слегка пошатываясь, шла Дженна со странным выражением лица. Он хотел было спросить ее, в чем дело, но девушка прижала палец к губам и почти насильно повела его за руку назад, к костру. Еще он заметил, что кружка, которую она несла магу, по-прежнему полна, и Дженна машинально несет ее так, чтобы не расплескать.

Он почти спокойно проводил ее до костра, а потом принялся расспрашивать, но она молчала и улыбалась чуть виноватой и растерянной улыбкой. Когда они усаживались вокруг огня, Грего нарочито быстро отодвинулся, но, к счастью, не посмел сказать ничего уничижительного.

Когда из палатки главы отряда вышли Экроланд и Рапен, лицо Дженны словно облеклось в маску надменности. Аткас терялся в догадках, что такое с ней происходит. До недавнего времени в присутствии Экроланда она щебетала, как птичка, а тут молчит, словно воды в рот набрала.

Экроланд громогласно осведомился у нее:

— Дженна, совсем забыл спросить тебя вот о чем: а как ты оказалась в Олинте на воспитании у тех мужчины и женщины? Они же сказали, что ты им не родная дочь?

Дженна облизнула губы и, бросив быстрый взгляд на Рапена, ответила: